О МОЛОДОМ ПОКОЛЕНИИ В МУЗЫКЕ

- Поколение, которое идет вслед за нами, которому сейчас 10-15 лет, совершенно невероятное. Такого не было никогда. Это феномен. Вообще во всей мировой практике. У них многому можно уже сейчас поучиться. На сцену выходят уникальные самородки, их можно действительно назвать избранными, это фантастические таланты, которые успевают и на инструменте позаниматься, и сходить в кино и театр, и почитать, и позаниматься спортом. Они владеют несколькими иностранными языками и современными технологиями. И на все у них есть время. Эти ребята живут в другом темпоритме. Представьте, приходит мальчик 13 лет и играет концерт Чайковского. И это не цирковой юмор, это зрелое исполнение большого музыканта. Если закрыть глаза и не видеть, кто играет, ощущение – что зрелый артист. Но тут нужно не только об этом фейерверке таланта говорить. Если играть так в таком возрасте, то неминуемо возникает вопрос: а что же дальше? Существует опасность, что они начнут уже с этих лет гастролировать, и выдержат ли они такой темп? Хотя, уже не сомневаюсь, - выдержат. Тут еще важны взаимоотношения с родителями. Потому что не секрет, что звездная болезнь у родителей таких детей наступает раньше самих самородков.

ОБ ИНТЕРЕСЕ К КЛАССИКЕ

- Главное наше завоевание за последние 15-20 лет – это рождение нового поколения слушателей. Такого нет ни в Европе, ни в Америке. Там основной возраст зрителей на концерте – 60+. Это хорошо, когда публика опытная и много повидавшая, но молодежи там в залах мало. А у нас – почти половина. Я в этом вижу нашу основную победу. Возродилось филармоническое движение в стране. Поэтому и я не останавливаюсь, темпоритм у меня безумный, как и был. Я очень рад, что в России филармонический бум. Когда в Московской филармонии появляются абонементы, люди с ночи занимают очередь - как за колбасой в советское время. Когда у меня на фестивале «Звезды на Байкале» вИркутске открывается продажа билетов, люди приходят к кассам в четыре утра и пишут на руке номер очереди, как раньше в магазинах. Это говорит, что публика наелась музыкальным «ширпотребом», которым в последние годы нас, чего греха таить, травили!

О МИРНОЙ МИССИИ МУЗЫКАНТОВ

- Я глубоко убежден, что искусство может помирить людей. Простой пример: когда я в этом году открывал сезон в Израиле со знаменитым маэстро, выдающимся дирижером Зубином Метой, в трехтысячном зале шесть дней подряд был переаншшлаг, и каждый концерт евреи и арабы сидели вместе. Все конфликты остаются за стенами зала, там они слушают музыку. Я глубоко убежден, что музыка Рахманинова, Прокофьева, Чайковского, Шуберта,Шумана может сделать людей чище, добрее и миролюбивее. Что касается Украины, я бы с удовольствием там выступил, но сейчас это невозможно.

О САМОКРИТИКЕ

- Безусловно. После каждого концерта, на утро, возникает послевкусие - я понимаю, какой был концерт. Сразу после него сложно соображать - после таких страстей, как например, Третий концерт Рахманинова - король всех фортепьянных концертов, 55 тысяч нот. По эмоциональности, темпераменту равных ему не существует. Я переиграл его уже более 300 раз, начиная с 14-летнего возраста. Но каждый раз, когда выхожу его играть снова, - как в первый, и одновременно, как в последний. Потому что я должен этот концерт брать кровью. Если у тебя нет любовного контакта с музыкой, тогда и не стоит выносить ее на сцену. Для меня третий концерт Рахманинова – один из самых бурных романов жизни. Искусства без страсти не бывает. Говоря о Третьем концерте Рахманинова, если у тебя нет понимания восхождения на этотЭверест, лучше за него не браться.

(Татьяна Подъяблонская, «КП», 29.02.16)