2016, Tunecore

Запоздалое изучение творческого наследия самого несоветского из советских певцов Валерия Ободзинского продолжается. Благодаря не самому удачному биографического сериалу артиста вспомнили и теперь с удовольствием переслушивают его записи. Правда, записей осталось не так много, так что и изучение наследия, пожалуй, уже приближается к финалу. Тем не менее и то, что есть, удивляет даже сквозь десятилетия. И сборник «Среди миров» - это весьма яркий образец нестандартного подхода Валерия Ободзинского к музыке.

Большинство записей здесь относятся к позднему, последнему периоду творчества Валерия Владимировича. В 1987 году он оставил сцену, как казалось, навсегда. Даже бывшие «ободзинки» были уверены, что он спился/умер/эмигрировал (нужное подчеркнуть). В принципе, это были равнозначные варианты ответа, ибо каждый из них подразумевал, что на сцене Ободзинского больше никто не увидит. Между тем, он не умер, не эмигрировал и не до конца спился, работая сторожем на галстучной фабрике. Там Ободзинского нашла одна из старых поклонниц, которой удалось вернуть его к жизни и на сцену. Подзабытый кумир, правда, сполна проявил свой непростой характер. Так, он с большой неохотой исполнял «Эти глаза напротив» и «Восточную песню» - хотя запросто мог бы с ними гастролировать ещё лет тридцать. Вместо этого Ободзинский вдруг взялся за программу песен Александра Вертинского - притом, что никогда раньше не ассоциировался с подобной музыкой и не исполнял её. В последние годы Валерий Ободзинский сильно располнел и предпочитал выступать в каком-то странном балахоне, что ещё больше контрастировало с образом Вертинского. При этом, как отмечают все посетители поздних концертов Ободзинского, певец ничуть не утратил чистоту своего голоса: когда он всё же пел «Эти глаза напротив», слушательницы вновь ощущали себя молодыми и влюблёнными.

Сборник «Среди миров», правда, тоже не обходится без «Глаз» и «Восточной песни», но они представлены фрагментарно, в виде попурри. Причём не в привычных канонических версиях, а в поздних авторских обработках. В некоторых фрагментах попурри использован даже эффект дрожащей иглы проигрывателя. В принципе, этот брак в студии можно убрать, но составители это делать поленились - в результате, правда, слушатели получают более полное погружение в ушедшую эпоху. Далее следуют песни с довольно рискованными даже по нынешним меркам текстами: «А любовь - это яд, а любовь - это ад» («Дни бегут»); «Такая ночь, что, чёрт возьми, луна глядит лисица рыжей, любимая, ко мне приди, я ясных глаз твоих не вижу», «я тебя хочу и вновь мечтаю быть в плену твоих прекрасных глаз» (босса-нова «Эта ночь»); «Всё решилось проще бы, проще бы, проще бы триста лет назад иль, может, даже сто: за одни глаза тебя б сожгли на площади, потому что это колдовство» («Колдовство»). Стоит также обратить внимание на «Золото Маккенны», русскую версию песни из одноимённого фильма: в то время, как коллеги пели о комсомольских стройках, Ободзинский удивительно точно отражал романтику вестерна. Подобных открытий на диске немало, а песни Вертинского в исполнении Ободзинского - это отдельное и очень красивое нечто. Артисты действительно совершенно не похожи, но Валерий Владимирович безо всяких сомнений авторизовал Александра Николаевича, подстроил его песни под свой вокальный аппарат. Даже если вы слышали много каверов Вертинского - подражательных или старающихся соригинальничать, - версии Ободзинского не раз заставят вас удивлённо поднять брови.

Алексей Мажаев, InterMedia