Сарик Андреасян: «Я провёл в Армении два месяца и почувствовал, как просыпается внутреннее «армянство»

О ФИЛЬМЕ «ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ» ПРО СОБЫТИЯ В АРМЕНИИ 1988 ГОДА

— Я мечтал снять этот фильм три года, и запустить его было непросто. Любой продюсер понимает, что это тяжелая тема, не то, с чем можно попасть в сиюминутный кинематографический тренд. Это не фильм-катастрофа в привычном понимании: само землетрясение длится всего 40 секунд, остальное экранное время люди пытаются справиться с его последствиями.

С идеей такой картины мы пришли к Рубену Дишдишяну (продюсеру фильмов "Брестская крепость", "Бой с тенью"), и он вместе со своей командой помог нам доработать сценарий. Когда я читал уже четвертый или пятый вариант, я плакал — так меня тронула история. Я очень хорошо запомнил этот момент: ночь, жена и сын спят, я думаю "не разбудить бы!", а сам плачу.

Нас поддержал "Фонд кино", за что им спасибо. Мы провели 40 съёмочных смен в тяжелейших условиях. Часть фильма снимали в Москве на старом разрушенном заводе, так что удалось немного сэкономить на декорациях. И частично снимали в Армении, в том числе эпизоды мирной жизни.

ОБ АРМЕНИИ

— Да, мне было три года, когда мы уехали, и с Арменией я соприкасался раз в год, когда мы на две недели приезжали к родственникам. А с "Землетрясением" я провёл там два месяца и почувствовал, как просыпается внутреннее "армянство".

Все мы, кто живет в Москве, мало делаем друг для друга — мы вечно заняты. А там ты понимаешь, что мир немножко другой: люди искренние, открытые. В Москве я не жду ни от кого комплиментов в принципе. Когда мне говорят комплименты, я думаю, что меня подкалывают или хотят денег. А там люди плачут, обнимают тебя и говорят "спасибо" просто за то, что ты приехал в их город и снимаешь кино. И я понимаю, что они настоящие, а я черствый человек. Туда надо ездить, чтобы приходить в чувство, набираться человечности.

Хотя в нашей компании Enjoy Movies у нас всё по-семейному. Мне, например, никто не говорит "Сарик Гарникович". Я — Сарик, со мной никто не говорит на "вы".

ЧУВСТВУЕТ ЛИ АРМЯНСКУЮ ВЗАИМОВЫРУЧКУ?

— Я всегда был среди русских. Первые друзья-армяне у меня появились в Москве. Но поддержку я, конечно, чувствую: я написал новость в фейсбуке про "Землетрясение", и у меня сразу 300 комментариев — я понимаю, что это пишут армяне. Они переживают, и мне это очень приятно. Но я ни разу ни у одного армянина не брал деньги на кино! Клянусь!

БУДЕТ ЛИ РАБОТАТЬ В США ПОСЛЕ ПРОВАЛА «ОГРАБЛЕНИЯ ПО-АМЕРИКАНСКИ»?

— Нет, "Ограбление" отлично себя показало на альтернативных площадках, но с ним мы застали момент, когда недорогое мужское кино стало никому не нужно в прокате, — всё кино стало женским и семейным. Когда мы начинали его снимать, то фильмы вроде "Заложницы" или "Воздушного маршала" собирали кассу, но когда мы подошли к прокату этот пласт уже ушел — на телевидение и в интернет. Всё кино с социальным подтекстом теперь тоже там: от "Карточного домика" до "Настоящего детектива". В кинотеатре сегодня это никому не нужно: в Штатах зарабатывает или очень дорогой аттракцион или очень местная драма в духе фестиваля "Санденс". А я не американец, я не могу снять американскую драму, как Клинт Иствуд. Я и русскую душу не могу понять до конца, хотя живу в России всю жизнь, а в Америке я вообще чужой. Я думаю, я должен снимать международные истории.

БУДЕТ ЛИ ЕЩЕ СНИМАТЬ КОМЕДИИ?

— Да, я снимаю одну из новелл в альманахе "Всё о мужчинах" — нашем совместном проекте с компанией Fresh Film Миши Галустяна. Хотим выпустить его уже в сентябре. Комедии — это то, в чем мы понимаем. У меня сорок сотрудников, они не могут сидеть и два года ждать выхода большого фантастического фильма, они должны работать.

Последние года два-три я не снимал никаких комедий, но когда люди обо мне пишут, они вспоминают только их. Это определенный стереотип, и я не знаю, сколько лет должно пройти, чтобы журналисты упоминая обо мне, писали в скобочках не "Беременный", а "Ограбление по-американски" и "Землетрясение".

(Павел Гайков, РИА «Новости», 31.03.16)

Последние новости