О ЗЛОБОДНЕВНЫХ СТИШКАХ

— Я могу на что-то вообще не реагировать. Например, мы сейчас с тобой сидим, разговариваем, передо мной компьютер. Может, в эту секунду что-то интересное в мире происходит. А я вот не реагирую (улыбается). Все зависит от того, есть ли у меня свободное время. Вот недавно в отпуске в Америке мне не фига было делать, и я написал про покемонов и Олимпиаду. Не потому, что очень хотел отреагировать, просто сложилось так. Сидел, смотрел новости и что-то сочинил.

УДЕРЖАЛ БЫ «ЛЕНИНГРАД» НЫНЕШНИЙ УРОВЕНЬ ПОПУЛЯРНОСТИ БЕЗ СОЦСЕТЕЙ?

— Меня не интересуют рассуждения в сослагательном наклонении. Все эти разговоры: «А если бы вы не ругались матом, вы бы не были таким популярным…» и т.п. Так можно обо всем сказать. Если бы у вас не было рук, вы бы не играли на гитаре. А без ног вы не станете бегуном… Что есть, то и есть.

Просто я человек, выросший на улице, и понимаю принципы уличной драки. А в ней как? Вот лежит кирпич — так бери его и мочи. Главное, чтобы не замочили тебя. Правил нет. Так же и в продвижении своих проектов и песен — мне по фигу, чем пользоваться: интернетом, телевидением, прессой. Делай, что можешь, — и всё.

УЙДЕТ ЛИ ЖЕНА, ЕСЛИ ОН ПЕРЕСТАНЕТ РЕАГИРОВАТЬ НА МИР БЕЗ ИРОНИИ?

— Жена вряд ли уйдет, потому что она меня любит. А разлюбить меня сложно. Это первое. Второе: в принципе я группу «Ленинград» закрыл в 2008 году. И всё, что сейчас происходит, я рассматриваю как деятельность пенсионера, который по какой-то причине вернулся в свою прежнюю трудовую сторожку. Я — трудящийся пенсионер. Мне уже все до лампочки, на опрятную старость я себе заработал. А сегодня продолжаю интенсивно вкалывать исключительно для собственной радости.

ПОЧЕМУ ЗАКРЫЛ ПРОЕКТ «РУБЛЬ»?

— Мне неинтересно находиться в одном жанре. С «Рублем» я решил задачу мажорного рок-н-ролла на русском языке, хотя столько разговоров было о том, что русский для подобной формы не годится. Я показал, что могу и так. А песни «Ленинграда» не играл ровно два года и тем самым повышал стоимость его акций. Об этом тоже не стоит забывать.

О СВОЕЙ ГРАЖДАНСКОЙ ПОЗИЦИИ

— Макаревич занимает жесткую позицию. А у меня позиции нет, я — не определившийся, беспартийный и всё такое прочее. Я в эти игрушки не играю. Ни либеральный, ни патриотический дискурсы меня не интересуют. Это всё — не о главном разговор. И потом, я действую абсолютно в рамках закона. А прощают, не прощают… Кого-то нужно обидеть, чтобы тебя прощали. Я же человек добрый. Пытаюсь всех понять.

У меня нет к кому-то сугубо негативного отношения. Даже к тем депутатам и православным активистам, которые что-то произносят в наш адрес. Они — несчастные люди, как и все мы, заложники непонятной, абсурдной ситуации. Нет тех, кто стопроцентно выигрывает в этом казино.

Хотя согласен, что я — скоморох. Выступаю преимущественно для народа — занимаюсь, по сути, площадным искусством. То, чем на Руси занимались скоморохи. У меня и медведи в принципе уместны на сцене. Я этого не боюсь и не стесняюсь. И к року не имею никакого отношения. Мне интересен площадной цирк. Приехало наше шапито, и мы показали вам представление. В наших спектаклях (наверное, лучше их так называть) кукольный петрушка побивает кукольного полицейского. Вот и всё.

ОБ АУДИТОРИИ «ЛЕНИНГРАДА», ПОЯВИВШЕЙСЯ ПОСЛЕ ХИТА ПРО ЛАБУТЕНЫ

— Меня это не смущает. 99% населения земли группу Eagles знают по одной песне. Ну и что? Есть группы, которые тот же процент населения вовсе не знает (смеется). А вообще не стоит переоценивать песни и вызываемые ими рефлексии. Это разные вещи.

Я, например, стараюсь делать песни так, чтобы их было удобно выть. Вот тяжело тебе, тащишь ты 50-килограммовый мешок с сахаром или цементом, вдруг запел «лабутены», и стало чуть полегче. Вот функциональное назначение любой, блин, песни.

О СВОИХ РОК-КУМИРАХ

— Науменко я очень много слушал в детстве. Даже бывал на его концертах. Наверняка он на меня сильно повлиял — своим подходом к песням, простотой, бытописательством. Летов, на мой взгляд, недооценен. Думаю, пройдет время, и отношение к нему изменится. Он действительно фигура знаковая, большая, мощная. А Башлачева я как-то никогда особо не слушал. Он мне не близок, вероятно, по тем же причинам, что и группа «Калинов мост». Мне чувствуется тут попытка спеть на языке, которого уже нет. Эта «русскость», поход в старину — не мое кино.

О РЕЗОНАНСАХ, ВЫЗВАННЫХ ЕГО ПЕСНЯМИ

— Как-то так случилось, что моя фигура стала выявлять абсурд окружающей действительности. Абсурд этот вялотекущий, его какое-то время можно и не замечать. А потом он вдруг проявляется в виде каких-то официальных документов, заявлений и становится очевидным. Мне это нравится и вполне устраивает. Осознание того, что мы живем в абсурде, очень важно. Я эту тему педалирую, этим дышу и живу. Но бучи вокруг себя не инспирирую. Боже упаси!

К счастью или нет, весь шум вокруг «Ленинграда» происходит сам по себе. Будь я Люцифером, мощной демонической фигурой, я, конечно, специально вызывал бы такую реакцию. Но, к сожалению, это не так.

Вот скажем клип «В Питере — пить». Я выложил его в интернет, совершенно не ожидая той отдачи, которая получилась. Обычная песня. Предполагал, что у нее будет достаточное количество просмотров, но не более того. Как я мог заранее знать, что кто-то из депутатов увидит там пропаганду алкоголизма? И статьи-то такой нет в УК РФ. Это говорит о том, что у нас есть юридически необразованные депутаты. Но я же не виноват. Не я их посадил в Думу (смеется).

ОБ УЧАСТИИ В ПРОГРАММЕ «ПРО ЛЮБОВЬ» НА ПЕРВОМ КАНАЛЕ

— На самом деле меня сильно и долго уговаривали. Не то чтобы я туда рвался — так сложилось. Производители программы решили, что это будет интересно. Сейчас я понимаю, что, наверное, действительно интересно. Хотя никаких смыслов в телевизоре искать не стоит. Шоу и шоу — жвачка для глаз.

ЗАЧЕМ ЕГО ПОЗВАЛИ НА ПЕРВЫЙ КАНАЛ?

— Задавал подобный вопрос. Мне объяснили, что таким образом хотят «немного оживить картинку». У меня, слава богу, нет написанного текста — несу полную отсебятину. Понятно, что половина из нее в эфир не пойдет. Тем не менее это позволяет мне чувствовать себя в кадре и в этой программе довольно раскованно. Зачем им это нужно? Они же правду мне всё равно не скажут. А мне это нужно по нескольким причинам.

Во-первых, я люблю заниматься непрофильными делами. Чтобы просто разгрузить голову и отыскать новые идеи. Во-вторых, любое свое занятие воспринимаю как возможность чему-то научиться. Теперь пойму, как устроено ток-шоу. Если бы я не снимался в сериалах, не участвовал в телепроектах, то вряд ли бы додумался до тех клипов, которые ныне делает «Ленинград».

О НОВЫХ АЛЬБОМАХ

— Я давно воплю: перестаньте записывать альбомы! Их никто не слушает. Нет носителей — нет альбомов. Всё же элементарно. А все эти контракты с рекорд-лейблами — по инерции, по затухающей идет. Но находиться впереди инерционного процесса — значит всё равно падать вниз. Ничто уже не будет так, как раньше. Нужно придумывать новые формы. Это самое интересное. Мы живем в очень крутое время.

(Михаил Марголис, «Известия», 23.08.16)