ИНТЕРЕСНО ЛИ, КАК СОБЫТИЯ, КОТОРЫЕ ОН ИГРАЛ В КИНО, ПРОИСХОДИЛИ В РЕАЛЬНОСТИ?

— Конечно. Но все равно мне важнее, что происходит не с прототипом, а с героем, что формирует или разрушает его характер, полет его души. Это же основное в нашей работе — показать не профессию и не то, на каком трамвае человек ездил или в какой квартире жил, а то, что происходило у него внутри. И если зритель понимает, что этот фильм про него, это происходит не потому, что он ходит на работу по той же улице, ездит в тех же трамваях или летает в тех же самолетах, а потому, что у него то же самое внутри творится — те же вопросы и сомнения, та же радость, те же поступки. А происходила история пятьсот лет назад или вчера, по большому счету неважно. Хотя, наверное, имеет значение изменившаяся скорость жизни. У нас сейчас есть гаджеты, которые упрощают, в кавычках, нам жизнь, и мы получаем письма и СМС за секунды. Тогда как пятьсот лет назад сообщения могли идти недели и роль смартфонов выполняли голуби. Темп да гаджеты изменились — вот и вся разница.

СЛЕДИТ ЛИ ЗА МОДОЙ НА ГАДЖЕТЫ?

— Специально не слежу, но они влезают в мою жизнь сами собой. Во всем мире такая беспардонная реклама, что хочешь или не хочешь, а все равно ее увидишь, если ты не слепой, и пусть немного, но заинтересуешься. Однако, если попадаю в специализированный магазин, меня не оторвать от витрины: хочется все посмотреть и понять, что же происходит в том мире, к которому я не имею вообще никакого отношения.

О МОДЕ НА СРЕДСТВА ПЕРЕДВИЖЕНИЯ

— Это любопытно, но я не стану менять машину или велосипед только потому, что вышла другая модель. Если мне комфортно, этого достаточно. А постоянно покупать новые? Есть вещи и поважнее, и поинтереснее.

ОБ ОТКРЫТИИ ТВОРЧЕСКИХ СТУДИЙ ДЛЯ ШКОЛЬНИКОВ

— Лет двенадцать назад я снимался в Доме ветеранов сцены и увидел, как живут актеры старшего возрастного дивизиона. Финал жизни многих из них выглядел настолько печально, что я был в шоке. Очень захотелось хоть кому-то немного помочь. Уже и финансовые возможности были, но я понимал, что одних «конвертиков помощи» мало, и мы сделали в Казани и Екатеринбурге проект, чтобы помочь возрастным актерам. Они приходили в школы и во внеурочное время занимались с детьми актерскими дисциплинами, получая от нас зарплату. А потом оказалось, что эти занятия нужны не только пожилым актерам, но и молодым, и зрелым — любым. И сейчас у нас преподают актеры в возрасте от 21 года до 82 лет. Поначалу, когда мы рассказывали руководству разных школ и городов о проекте, он казался утопическим, вызывал усмешку. Мол, хотите бесплатно учить всех желающих детишек актерскому мастерству? Ну-ну… Но потом скепсис стал уменьшаться, а проект, наоборот, расти. Сейчас мы открыли студии уже в десяти городах, и в каждой занимается от 200 до 350 детей. Солидное количество учеников, внушительный список дисциплин: актерское мастерство, пластика, художественное слово, кукольный театр, музыкальные инструменты, анимация, кино, акробатика…

ПОЧЕМУ НЕ ХОЧЕТ, ЧТОБЫ ДЕТИ ИЗ ЕГО СТУДИЙ ШЛИ В АКТЕРЫ?

— Это не я, это они в большинстве своем не хотят. У нас достаточно серьезные занятия, которые для детей бесплатны, но обязательны для посещения — у нас дисциплина. И, позанимавшись год-другой, ребята уже прекрасно понимают, что их будет ждать впереди, если они пойдут дорогой актера или режиссера. Они делают осознанный выбор.

ИЗМЕНИЛСЯ ЛИ ОН С ПОЯВЛЕНИЕМ У НЕГО БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОГО ФОНДА?

— Пожалуй, да. Я не начал говорить на другом языке и ходить на руках, но понял, что вполне можно жить без вещей, которые считал первоочередными. Переосмысление ценностей определенно произошло. Но не знаю, произошло ли это благодаря фонду или тому, что я просто стал старше.

СОВЕТОВАЛСЯ ЛИ С ЧУЛПАН ХАМАТОВОЙ И ДИНОЙ КОРЗУН, ОТКРЫВАЯ СВОЙ ФОНД?

— Если вы заметили, все фонды, связанные с медициной, работают в разных областях. Тут изначально должна быть договоренность, кто чем занимается, чтобы ничего не дублировать. Мы всегда находились и находимся в очень тесном контакте, серьезно друг другу помогаем — и в финансовом, и в организационном смысле, и чисто по-человечески. Стараемся максимально бережно и деликатно друг к другу относиться. Потому что создать систему благотворительных организаций, которым люди доверяли бы, очень сложно, а разрушить ее можно за два дня.

ЕСТЬ ЛИ СОЖАЛЕНИЯ ПО ПОВОДУ ПРОШЛОГО?

— Может, и думаю, но не в глобальном смысле, а про конкретные шаги. Но я знаю одно правило: нельзя сожалеть о том, что ты сделал. Нельзя тянуть за собой знаки минус, бесконечно грызть себя. Нужно просто оглянуться, посмотреть на прошлое и сказать: «Да, было так, а теперь идем дальше».

КАК ВЫХОДИТ ИЗ ЛИЧНОСТНЫХ КРИЗИСОВ?

— Нужно просто посмотреть на ситуацию с другой стороны: у меня получается сделать хоть что-то, а могло бы не получиться вообще ничего. Я спасаю хоть кого-то! Это юности свойственен максимализм: если что-то не удалось, то все пропало. А в зрелом возрасте вытаскиваешь максимум плюсов из существующей ситуации, потом смотришь на оставшиеся минусы и думаешь, как их переработать, чтобы тоже получились плюсы. Это приходит с возрастом и с практикой.

(Елена Фомина, «Телепрограмма», 06.10.16)