Российская премьера фильма «Я и Камински» прошла в рамках 15-го фестиваля немецкого кино в кинотеатре «Формула Кино Горизонт» 3 декабря 2016 года. Режиссёр — Вольфганг Беккер («Гуд бай, Ленин!»), в ролях: Даниэль Брюль («Бесславные ублюдки»), Еспер Кристенсен («Казино Рояль»), Амира Касар («Трансильвания»), Джеральдин Чаплин («Доктор Живаго»), Дени Лаван («Любовники с Нового моста») и другие.

Тридцатилетний репортёр Себастьян Цёльнер работает над книгой о великом художнике Мануэле Камински, прославившемся благодаря своей прогрессирующей слепоте. Неожиданно он обнаруживает косвенные подтверждения того, что история с незрячестью может быть блефом. Чтобы докопаться до истины и попутно немного почить на чужих лаврах, Цёльнер отправляется в горную деревушку, где живёт художник. Там он будет мысленно соблазнять дочь Камински, желать художнику скорой смерти и всячески попадать впросак, заставляя зрителя одновременно хохотать над ним и испытывать за него откровенное чувство неловкости.

Даниэль Брюль словно был создан для роли Себастьяна Цёльнера. А может, наоборот — Цёльнер был создан для Брюля: в 2003 году последний уже работал вместе с режиссёром Вольфгангом Беккером над картиной «Гуд бай, Ленин!». Так или иначе, актёр удивительно органично смог перевоплотиться в хамоватового эгоцентричного репортёришку с небрежно свисающей изо рта сигаретой, который бессовестно присваивает себе при случае чужие слова и мысли и только и думает, что о собственном благополучии. Образ при этом совершенно не гротескный — комизм ситуаций и зрительский смех вызывают как раз приближенность к реальности и знакомый человеческий типаж. Не стоит недооценивать и других персонажей: хотя поначалу может показаться, что фильм (повествование в котором ведётся от первого лица) больше рассказывает о Цёльнере, постепенно этот фокус незаметно смещается до той точки, в которой полностью оправдывает себя название ленты — она действительно не только обо «мне», но и о Камински.

Вообще, картина хороша на многих уровнях, она даже в каком-то смысле многослойна: из-за постоянно озвучиваемых мыслей Себастьяна, его фантазий и снов реальность в сюжете иногда как бы невзначай переплетается с выдумкой, время от времени перерастая в некоторый сюр — взять, например, диалоги с персонажем Дени Лавана, который здесь играет случайного попутчика-бродягу. Не стоит забывать и об одной из центральных тем фильма — искусстве и его связи с жизнью. Картины выдуманного художника Мануэля Камински раскрываются для Цёльнера и для зрителя не только через биографию маэстро, якобы водившего близкую дружбу со знаменитостями уровня Камю и Пикассо, но и через его натурщиков и какие-то посторонние события, заставляя меняться и самого репортёра. В какой-то момент вопросы «слеп ли Мануэль Камински?» и «кто такая Тереза?» вытеснят другие, более важные вещи, о которых напомнит Себастьяну его новообретённый друг. Не обойдётся и без красивой сцены на берегу моря — то ли просто режиссёрское клише, то ли реверанс в сторону земляка Томаса Яна и его «Достучаться до небес». Больше верится в последнее, потому что в картине хватает и других живописных кадров.

История разворачивается во времена, когда в поездах ещё разрешалось курить повсеместно, но это не значит, что она чем-то ограничена — скорей старомодные купе и автомобили добавляют картине отдельной визуальной эстетики. Мораль же, как водится, вечна: не будь эгоистом, отбрось наносное, слушай, что говорят старшие. И не пытайся вернуться в прошлое, чтобы расставить точки над i, особенно когда за тебя это уже сделало время — вряд ли это принесёт что-то, кроме боли.

Татьяна Трейстер, InterMedia