2017, «Рипол классик»

Илья Кормильцев - автор текстов «Я хочу быть с тобой», «Скованные одной цепью» и других великих песен группы «Наутилус Помпилиус». В принципе, этой надписи на скрижалях достаточно, чтобы навсегда остаться в истории. Но тут появляется Александр Кушнир с увесистым биографическим томом и говорит... нет, даже кричит: постойте! Дело совсем не в «Наутилусе», точнее, не только в нём. Кормильцев знал 15 языков, был великолепным переводчиком, поэтом, издателем, вундеркиндом, гением, невыносимым человеком, оппозиционером, мужем, отцом... Он много раз начинал всё с нуля и реализовался так, как большинству из нас не снилось - при этом собственный потенциал использовал процентов на 20, не больше.

Кушнир известен как увлекающаяся натура, но тут эмоциональность его просветительского посыла подкрепляется захватывающим повествованием. Даже если вы знаете Илью Кормильцева только как, прости господи, «поэта-песенника» и думаете, что интереснее всего будет читать лишь про «Наутилус Помпилиус», - книга превзойдёт ожидания: обилие эксклюзивных подробностей с творческой и человеческой кухни группы просто ошарашивает. Подлинная история распадов «Нау», повесть о том, как расходились и сходились социопат Вячеслав Геннадьевич и неврастеник Илья Валерьевич, безумно красивые песни, рождавшиеся посреди пьянства, пофигизма и ненависти - так про «Помпилиус» ещё никто не писал. Некоторые сведения с трудом укладываются в голове - например, тяжело осознать, что первый громкий распад «Наутилуса» случился буквально через пару месяцев после накрывшей группу всесоюзной славы.

При этом главы про другие занятия и периоды жизни Ильи Кормильцева выглядят не менее, а то и более любопытно. Глубокие эстетические расхождения с социумом у него начались ещё в школе, да и отношения с мамой складывались непросто. Ходить строем и стричься под одну гребёнку Кормильцев не мог органически - поэтому всегда был белой вороной, гениальной, но невыносимой. Плотность событий в этой биографии невероятна, не говоря уже о плотности идей: талантливый химик мгновенно превращается в рок-поэта, переводчик итальянских строителей - в лектора-меломана, внезапно удачливый бизнесмен - в совершенно неудачливого, и всё это уживается в одном человеке, причём уживается с превеликим трудом. На досуге можно пофантазировать о том, чего бы могла добиться личность такой одарённости, такой работоспособности и такого свободолюбия в обществе, где более чутко относятся к человеческому капиталу.

Большим открытием для читателей станут финальные главы, где уже нет «Наутилуса Помпилиуса», а есть музыкант-экспериментатор (в том числе со средствами расширения сознания) Кормильцев, хулиган-издатель Кормильцев и авторитетный переводчик Кормильцев. Илья Валерьевич в своей «Ультра.Культуре» пытался выпустить максимальное количество провокационной литературы - и его физический уход (тоже описанный крайне драматично) мистически совпал со временем, когда опыты со свободой слова стали в стране почти невозможными. Не исключено, что эту часть книги люди, помнящие времена самиздата, будут читать, на всякий случай озираясь по сторонам.

Алексей Мажаев, InterMedia