.jpg)
АНДЖЕЙ ВАЙДА ЦЕНИТ СВОЙ ФИЛЬМ, РОССИЮ И СЕРГЕЯ ГАРМАША
Первый вопрос, который был задан г-ну Вайде, звучал довольно предсказуемо: почему лишь сейчас стало возможным снять кино о катынской трагедии. "С 1945 по 1989 годы в Польше существовала лишь одна интерпретация событий в Катыни — официальная, - начал свою обстоятельную речь режиссер. — То есть главными виновниками случившегося были объявлены немцы. Естественно, на территорию Польши время от времени просачивались слухи о причастности НКВД к расстрелам в Катыни, но поскольку было объявлено, что польско-российская дружба должна продлиться тысячу лет, в ее рамках, конечно, не было места преступлению". Далее пан Анджей совершил небольшой экскурс в историю польского кино, поведав, что после войны снималось много картин по различным литературным произведениям, однако о Катыни до сих пор ничего подобного не написано — стало быть, нет и подходящей "почвы" для экранизации. (О книге Анджея Мулярчика "Катынь. Post mortem", по мотивам которой, если верить заслуживающим внимания источникам — в том числе сайту ПКЦ, и был снят фильм, почему-то не было упомянуто.) "Хуже того, - посетовал режиссер, - те сценаристы, с которыми я привык работать, ушли из этого мира. Для молодых же сценаристов, с которыми я стал сотрудничать, эта тема была чем-то далеким — я никак не мог добиться от них того, чего надо". Тем не менее, по словам пана Вайды, в последние годы он прочел много воспоминаний о Катыни, преимущественно женских (жен либо дочерей погибших), — они-то и помогли ему создать сценарий. Видимо, это резюме и следует считать ответом на заданный вопрос, поскольку более четко свою позицию пан Вайда так и не обозначил. Более того, очень скоро стало ясно, что манеру, в которой предпочитал изъясняться режиссер, лучше всего можно охарактеризовать словами Марины Цветаевой "Поэт издалека заводит речь, поэта далеко заводит речь". В результате брифинг прошел под знаком небезызвестной русской поговорки про Фому и Ерему. Пожалуй, едва ли не единственным ответом, смысл которого становился ясен после первого же слова режиссера, стало объяснение, какова прокатная судьба картины и как к этому относится сам Анджей Вайда. Этот вопрос, заданный испанской журналисткой из El Pais, вызвал немалое оживление у постановщика "Катыни". "Я не могу вам ответить", - заметил пан Вайда, однако призрак фатального непонимания в очередной раз пролетел над залом, и режиссер тут же повернул беседу в привычное русло: "Ведь это наша первая встреча. Не только в России — во многих других странах у ленты еще нет дистрибьютора, поскольку правообладатель "Катыни", Польское общественное телевидение, еще не определило свою позицию до конца. Тем не менее, надеюсь, все увидят, что этот фильм был сделан с хорошими намерениями". Однако настойчивая испанка - кажется, единственная из присутcтвующих — пожелала все-таки докопаться до истины. Положение осложнялось тем, что, на беду журналистки, даже переформулированным ее вопрос звучал не менее расплывчато, чем ответы пана Вайды. Тут инициативу перехватил Иероним Граля, вежливо, но непреклонно заявивший, что "мэтру на этот вопрос отвечать необязательно", и в самом деле чрезвычайно доходчиво объяснивший все нюансы ситуации с прокатом "Катыни". По словам пана Грали, Польское телевидение было связано обязательствами с Берлинским фестивалем, поэтому ленту и не могли до февраля выпускать в прокат нигде, кроме Польши: "Но и раньше, и теперь мы не испытывали никаких трудностей по этому поводу, а количество запросов на дистрибьюцию более чем велико. Кстати, лента вскоре будет показана на кинофестивале в Санкт-Петербурге, ну а вопрос широкой дистрибьюции "Катыни" будет освещен позднее".
Приблизительно к середине пресс-конференции стало ясно, что у встречи прослеживаются, как ни парадоксально, три лейтмотива: чрезвычайная культурно-историческая важность самой картины, необходимость разделения зверств Советской власти и ни в чем не повинных рядовых российских граждан, а также яркая личность Сергея Гармаша, единственной российской "звезды" в касте "Катыни". Давая ответ на тот или иной вопрос, Анджей Вайда неизбежно "выруливал" на одну из этих трех тропинок, что не могло не сказаться на интересе журналистов к происходящему. Поэтому настоящее оживление в зале вызвал рассказ Иеронима Грали, дополнившего реплику Вайды, отвечавшего, не ожидает ли он волны хулительных публикаций после широкого показа ленты. "Мы тут недавно восхищались телесюжетом, который слава богу, шел в ночном эфире — потому что страшилки надо ночью показывать, - где какой-то человек в погонах рассказывал, что "катынские" документы были подброшены британской разведкой! Представляете? Представитель страны, которая дала миру Штирлица, говорит сквозь зубы: "Да... британцы были лучше!" Ну я даже не знаю, комментатора тут надо было звать или сразу скорую помощь". "Скорую помощь!" - восхищенно крикнул кто-то под общий смех и аплодисменты. Завершилась пресс-конференция на мажорной ноте — Анджей Вайда рассказал, как слаженно работали его актеры, и еще раз воздал хвалу Сергею Гармашу: "Меня тронуло больше всего, что поляки увидели в нем Мастера. Это был прекрасный урок сотрудничества".
Наталья Корнилова, InterMedia
