ПОЧЕМУ УШЁЛ ИЗ «СЕРЬЁЗНОЙ» МУЗЫКИ

— Надо было деньги зарабатывать, семью кормить, но даже не это главное. Внутренний голос подсказал, что нуждаюсь в творчестве, связанном со словом, с изображением, с сюжетом, с партнерством, наконец. Мне обязательно нужен поэт. Нужен режиссер. И, кстати, раз с режиссером подружившись, мы, как правило, проходили вместе весь путь на этой земле. Так вышло с Михаилом Богиным (с ним две картины сделали, потом он уехал в Америку, но до сих пор дружим); с Владимиром Бычковым работали над «Достоянием республики» и моей любимой «Русалочкой»; Павел Арсенов только со мной сотрудничал, включая культовую «Гостью из будущего». И сейчас на мой юбилейный концерт из Штатов приедет Константин Бромберг, снявший «Приключения Электроника» и «Чародеев».

О ШНИТКЕ

— Такого комплекса нет, и не было. Потому что я не могу выйти на уровень Шнитке или Караманова и стоять рядом с ними. И страдать по поводу того, что у меня написана музыка к 140 фильмам, но нет трех симфоний, — не намерен. Ни о чем не сожалею.

О МУЗЫКЕ ДЛЯ КИНО

— Да-да, это был единственный в то время источник существования. Хотя нет, был еще более мощный (просто это не мой профиль) — шлягеры, которые пелись в ресторанах. Э-э-то... они просто колоссальные деньги получали, самые богатые люди. Ну а на втором месте — да, киношники. В 90-е годы всё рухнуло, и кинематограф в том числе, положение было тяжелым. Иные мои коллеги чуть в бизнес не ушли (хорошо, что не получилось). Я тоже тяжело пережил: чем только не занимался — выступал в школах, пел свои песенки за какие-то копейки. Но вот смута кончилась — и оказалось, что мы все снова востребованы! Недавно купил себе новую игрушку — айпад, вон валяется. Зашел в YouTube, и сердце переполнилось гордостью: сколько ж моей музыки звучит!

О РЕМЕСЛЕННОЙ ПРИРОДЕ ВДОХНОВЕНИЯ

— Это мнение не только Паулса, но и Петра Ильича Чайковского. Его тоже спросили о природе вдохновения. Чайковский ответил, что композитор должен работать как сапожник. Как ремесленник. «Ибо вдохновение не посещает ленивых». Поэтому ни о какой искре божьей не думаю: встаю, иду к роялю: «Боже, всё ж кругом уже написано! Как?!». Причем есть композиторы конструктивные: сидят и конструируют. А есть как раз те, для которых важно мелодическое начало, а потом уж всё остальное (таким очень трудно — «и это было, и это!», мучаешься-переживаешь).

А в итоге получается нечто, что уже было, но зажило вдруг какой-то своей жизнью и рождается как новое. Собственно, от тебя всё время только этого и ждут — «мотивчика, мотивчика!».

О КИНЕМАТОГРАФЕ

— На мой вкус, он всё более технологический и, если честно, не очень за ним слежу. Может, я не объективен, но советское кино обладало большим духовным потенциалом, а сейчас мы механически смотрим, кто кого убил плюс удивляемся (или перестаем удивляться) компьютерным эффектам...

О ДЕТСКИХ ПЕСНЯХ, ОКАЗАВШИХСЯ НЕ СОВСЕМ-ТО И ДЕТСКИМИ

— Я даже заплакал от того, как Елена Ваенга замечательно исполнила «Прекрасное далеко», позвонил ей: «Елена, вы спели ее как библейскую притчу». Она, кстати, обещала прийти на мой концерт 1 марта в Театре Российской армии. Очень надеюсь. «Прекрасное» поют везде — на дискотеках, в ночных барах, ребята в подъездах с пивом... они раньше «Мурку» пели, а теперь «Далёко» или «Крылатые качели». Поют какие-то ансамбли мужиков с бородами. Я очень этим горжусь. А ведь первоначально те же «Крылатые качели» режиссеру Косте Бромбергу совсем не понравились. Он вышел с прослушивания такой расстроенный — главная песня «Электроников» и — мимо. Я сказал — «давай перепишу!». Но времени уже не было: начались активные съемки. Прошли годы. И вдруг нахожу в интернете ролик: поддатые хасиды поют «Качели» на своей вечеринке... И я срочно пишу Бромбергу: «Костя, смотри, какую песню я тебе написал: она же кошерная! А ты не хотел!!».

О ДРУГИХ КОМПОЗИТОРАХ

— Я обожаю слушать музыку своих собратьев — Гладкова, Минкова, Рыбникова, Таривердиева, это мне нисколько не мешает, напротив, услышав что-то классное, думаю — «как жаль, что не я это написал». И это пошло с того времени, как я мальчиком играл на рояле Первый концерт Рахманинова... Что до того, как я себя чувствую в 80 лет, — очень доволен: может, не так много хочу ходить, но в творческом смысле я абсолютно как молодой. Сажусь — и из меня музыка вырывается!.. Недавно написал хор а капелла, с Энтиным всё собираемся сделать музыкальный спектакль «Русалочка»: музыка, в общем, написана, но ставить сейчас нереально — всё кругом «обрусалено», «Русалочек» пруд пруди; но тем не менее что-то бросаем в этот костер, и недавно создали еще одну арию... но вы ж понимаете: сейчас на большие временные расстояния загадывать не приходится. Живу день в день.

ОБ ЭНТИНЕ

—Сейчас ни о чем не жалею. Что-то сделал — и то слава богу. Кинематограф познакомил меня с потрясающими людьми — Андреем Мироновым, Николаем Караченцовым, Александром Абдуловым. Они приезжали ко мне, мы репетировали, пели. А какие поэты! Белла Ахмадулина, Евгений Евтушенко, Леонид Дербенев. Но более всего я дружил всю жизнь с Юрием Энтиным, что у нас ним? «Лесной олень», «Шпаги звон как звон бокала», «Крылатые качели», «Кабы не было зимы...». Опять же — мы не дружим так, что каждый день друг к другу в гости ходим (он на даче под Дмитровом живет). Но духовно близки... да и скайп всегда под рукой.

— [Без него этих шедевров] не было бы. На 100%. Я из тех композиторов, кто пишет на уже готовые слова. Слова, где есть образ. Где уже заложена мелодия. Я от них вдохновляюсь. Потому что (оставим это за скобками) есть композиторы, которые сначала пишут музыку. Я считаю, что взаимная любовь между композитором и поэтом, композитором и режиссером необходима. Всегда говорил им: в моей музыке есть ваш образ. Без этого — никуда.

Любой композитор, получив такие слова, как «Прекрасное далеко», написал бы свою самую лучшую песню. Но моя была бы все равно лучше всех!

ОБ ЭМИГРАЦИИ

— Нет. Где родился, там и сгодился. Страна замечательная. Если ее представлять в целом — как дерево; а вот какие мы слои проживаем — это уже другой вопрос... Для мужчины главное, чтобы он был реализован, и если ты делаешь то, что любишь — какая разница где? До 1971 года мне очень трудно было на композиторском поприще. Звали редактором на радио, на телевидение... но я не пошел, не сдался, продолжал биться об лед. Понимал — получу кусок хлеба, и на творчество воли уже не хватит. Выдержал, дождался... У меня своя была жизнь — довольно утилитарная, как бы заработать. Был тружеником. Умка? Пусть будет «Умка». Лесной олень? Пишу «Лесной олень». Но прошли годы и... оказалось, что песенки эти много кто еще слушает. Ну и слава богу. Хотя автора не помнят, музыка оторвалась от автора... захожу вон в банк. В окошке девушка. Подаю паспорт. Я ее спрашиваю — «Вам ничего не говорит моя фамилия?». — «Крылатов, Евгений Павлович... Нет». — «А такую мелодию знаете: «Ложкой снег мешая, ночь идет большая?..»». И у девушки вот та-а-акие глаза...

(Ян Смирницкий, «МК», 22.02.14)

2024, М2.

Оценка: 8 из 10.

Вообще-то песня про бобра вышла ещё летом прошлого года, но тогда её мало кто заметил. Покорение чартов «Бобр» начал в новогодние праздники – после того, как завирусился в тиктоке. На первый взгляд, это очередная песня-мем – в то же время, как говорится, «есть в ней нечто подлинное». Недаром самая очевидная рифма к слову «бобры» - «добры».

Исполнитель песни Slava Skripka (как трогательно написало одно издание, его настоящее имя – Вячеслав Скрипка) занимается музыкой в основном по ночам, а днём он работает на мебельной фабрике в Ростовской области. Со своим соавтором Андреем Поповым они взаимодействуют дистанционно: тот живёт в Ставропольском крае. Попов стал автором музыки к «Бобру», а Скрипка сразу придумал на мелодию фразу «сидим с бобром за столом вдвоём, на ужин готовим полено». После этого соавторы долго ржали, а потом начали докручивать этот перспективный сюжет.

Естественно, они держали в голове потенциальную меметичность произведения: так в нём появилась цитата из польского мема «бобр курва», а в снятом на природе клипе – отсылки к поговоркам про бобра и культовому фильму «Бобёр» с Мэлом Гибсоном. Сыграло свою роль и то, что к бобру можно придумать кучу замечательных рифм, однако Слава в тексте очень грамотно выдержал баланс между абсурдом и реальностью. Дружба человека с бобром означает, что на ужин они оба будут есть полено (и пить алкоголь), обсуждать, зачем «между нами плотина», а потом человек отнесёт бобра к нему домой. По дороге в лесу они будут петь хиты Алсу – наконец-то и эта рифма пригодилась (кстати, в одной из версий «Бобра» звучит фрагмент песни «Зимний сон»). А потом бобр поделится с другом своим добром (ведь у него добра четыре ведра).

При всей дикости этого сюжета он нигде не выходит за рамки милоты и здравого смысла: смею предположить, что в этом и заключается главный секрет успеха «Бобра».

Алексей Мажаев, «ИнтерМедиа»

Релиз посмертного альбома Мака Миллера «Balloonerism» состоялся 17 января 2025 года накануне его дня рождения: 19 января питтсбургскому рэперу могло бы исполниться 33 года, если бы он не скончался 7 сентября 2016-го в возрасте 26 лет от случайной передозировки.

В пластинку, слухи о которой ходили среди фанатов много лет, вошли 14 треков. Альбом демонстрирует экспериментальную сторону Миллера, смесь нео-соула и элементов джаза. Он включает такие композиции, как «5 Dollar Pony Rides», «Friendly Hallucinations», «Mrs. Deborah Downer», «Stoned», «Manakins» и «Rick’s Piano», а также совместные работы с Thundercat, SZA и Ashley All Day.

«Balloonerism» был записан в 2014 году, в плодотворный период для Миллера, когда он также работал над альбомом «Faces». В результате материал был отложен в пользу других релизов. После распространения утекших песен в сети официальный релиз пластинки был анонсирован трейлером на ноябрьском фестивале Camp Flog Gnaw.

Накануне выход альбома был представлен и анимационный короткометражный фильм «Balloonerism», основанный на текстах и ​​музыке Миллера и снятый Сэмюэлем Джеромом Мейсоном. Он «рассказывает о группе школьных друзей, которые преображаются музыкой аккордового органа и отправляются в мир теней», говорится в синопсисе фильма. «Поглощенные черепахой времени, они должны пробираться через недра взрослой жизни». Фильм был выпущен 15 января в США и 16-го – в остальном мире на видеосервисе Amazon Prime Video и в избранных кинотеатрах.

«Фирма Мелодия» в честь 100-летия со дня рождения виолончелиста Валентина Берлинского издала альбом камерной музыки в исполнении Квартета имени Бородина. Запись 1960, 1964 и 1988 годов впервые выпущены в цифровом виде. На альбоме представлена музыка Шуберта, Тактакишвили и Бориса Чайковского, сыгранная Квартетом им. Бородина: Валентин Берлинский (виолончель), Дмитрий Башкиров (фортепиано), Борис Чайковский (фортепиано), Николай Дмитриенко (контрабас),

19 января 2025 года исполняется 100 лет со дня рождения Валентина Берлинского — выдающегося советского виолончелиста, основателя и бессменного руководителя одного из самых известных камерных ансамблей прошлого столетия — Квартета имени Бородина.

Вся жизнь Валентина Берлинского была связана со струнными инструментами и с камерными музыкальными коллективами. С детства он был окружен музыкой, вырос в музыкальной семье — его отец играл в Квартете братьев Берлинских, а мать была пианисткой и певицей. В 19 лет, еще студентом Московской консерватории, Валентин Берлинский стал участником струнного квартета, который впоследствии вошел в Московскую филармонию. А в год своего 10-летия ансамбль обрел имя, под которым работает до сих пор — Квартет имени Бородина. Ему Валентин Александрович Берлинский отдал более 60 лет, став единственным участником, который служил в нем с первых дней и до конца своей жизни. Помимо Квартета имени Бородина Валентин Берлинский часто помогал организовывать и обучать другие ансамбли по всей России и за ее пределами. Можно сказать, что Валентин Александрович практически создал советскую квартетную школу — были и другие музыканты и педагоги, которые занимались струнными квартетами, но именно Валентин Берлинский поднял такой тип камерного музицирования в Советском Союзе на высочайший уровень. Валентин Александрович также является создателем Международного конкурса струнных квартетов имени Дмитрия Шостаковича, Международного фестиваля искусств имени Андрея Сахарова и многих других музыкальных проектов.

Во многом профессиональные взгляды Берлинского и репертуарная стратегия бородинцев, как ласково называли квартет, были едины. Это стремление работать с популярными сочинениями для струнных тонко и вдумчиво, возвращать подлинный интерес к ним. В то же время коллектив активно сотрудничал с советскими композиторами-современниками, музыкантами, инструменталистами и знакомил аудиторию с новой музыкой.

Альбом к 100-летию виолончелиста отражает обе эти тенденции. Первая композиция — квинтет для фортепиано, скрипки, альта, виолончели и контрабаса, соч. 114, Франца Шуберта. Это знаменитое произведение, известное под названием «Форель», появилось как сочинение для домашнего музицирования. В течение всей своей творческой жизни Валентин Берлинский играл это произведение со многими известными музыкантами — Святославом Рихтером, Марией Юдиной, Львом Обориным и многими другими. Впервые Валентин Берлинский записал квинтет в 1960 году вместе с пианистом Дмитрием Башкировым, скрипачом Ростиславом Дубинским, альтистом Дмитрием Шебалиным и контрабасистом Николаем Дмитриенко.

В квинтете ярко передается звукоподражание природе, которое часто использовали композиторы-романтики. Это же стало главным мотивом творчества грузинского композитора Отара Тактакишвили. Его Квартет до минор Валентин Александрович записал вместе с Квартетом имени Бородина в Тбилиси в 1988 году. Отар Тактакишвили был близким другом Квартета имени Бородина и Валентина Берлинского в частности.

Валентин Берлинский и бородинцы активно работали с современной академической музыкой. К их профессиональному мнению прислушивался Дмитрий Шостакович, чьи пьесы Квартет часто исполнял. А для композитора Бориса Чайковского Квартет имени Бородина стал постоянным соратником — музыканты часто становились первыми исполнителями его сочинений. В юбилейный альбом вошел Квинтет Бориса Чайковского, который бородинцы исполнили вместе с автором за фортепиано. Запись 1964 года последовала за первым исполнением 1962 года, которое прошло в том же составе.