Лена Катина: «Родители делали меня в какой-то неправильной позе»

(ПОЧЕМУ ПОХОРОНИЛА ЮЛЮ ВОЛКОВУ В СВОЕМ КЛИПЕ)

«Любой конец — это смерть. Умерла группа «Тату», появились две сольные певицы. Мой клип — буквальный перевод того, что произошло. Несколько лет назад мы пробовали возродить то, что было, но было ощущение тупика. Теперь я поставила логическую точку на прошлом. Мы сейчас слишком разные, чтобы быть вместе — и как певицы, и просто как близкие люди. Мы были скорее подругами по работе, которая нас навсегда сблизила».

(КАК ЮЛЯ ОТНЕСЛАСЬ К ТАКОМУ ФИНАЛУ)

«Если честно, то не знаю — мы давно уже не перезванивались. Думаю, она разумный человек, чтобы отнестись к этому как к искусству, образу. Глупо думать, что я пыталась ее оскорбить или унизить, мы просто сделали красивое видео в память группы. И, между прочим, в конце мы обе оказываемся в гробах, а не только Юля».

(ПОЧЕМУ У НЕЕ ТАКИЕ МРАЧНЫЕ ВОСПОМИНАНИЯ)

«В Калифорнии кладбища совсем другие, не такие, как у нас. Там есть чувство радости и успокоения. Для клипа мы выбрали очень красивое — с огромными колоннами, залами для погребений и семейными склепами. Сначала мне было неловко, после каждого дубля я извинялась перед усопшими, чем вызывала недоуменные улыбки у американцев. А кстати, гробы у них очень удобные — Юльке бы точно понравилось. Но мне почему-то кажется, что она бы не согласилась сняться в моем видео... Мы нашли очень похожую на Юлю девочку, с ней и простились».

(ПОЧЕМУ НЕ ПОЗДРАВИЛА ЮЛЮ С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ)

«Неправда, я отправляла ей поздравительную эсэмэс. А если она сменила номер телефона и не посчитала нужным мне сказать новый, это, наверное, печально. У меня, кстати, тоже скоро день рождения. Надеюсь, Юлька дозвонится».

(ТРУДНО ЛИ НАЧИНАТЬ СОЛЬНУЮ КАРЬЕРУ)

«Даже еще труднее, чем новичку. На первых сольных клубных концертах в Штатах у меня тряслись коленки, как на первых концертах «Тату» в разных ДК. Но с другой стороны — это интересно и увлекательно».

(О СЦЕНИЧЕСКОМ ИМИДЖЕ)

«Это один из моих сценических образов. Еще Ваня Шаповалов учил, что публика требует ярких личностей. До Волковой же я была очень скромной, называла всех на «вы». Мне пришлось измениться. Сначала из золотисто-русой меня перекрасили в ярко-рыжую. Не знаю, как тогда все волосы не повыпадали. А для съемок в клипе «Я сошла с ума» я и вовсе перестала есть. Держалась на одной воде, практически все время была в предобморочном состоянии, но за два месяца все же сбросила лишние 10 килограммов. И, как выяснилось потом, появились проблемы со здоровьем. Тогда было сложно доказать, что так худеть нельзя. Мне было 14 лет, и я очень хотела сниматься в клипе».

(О ПЕРВОМ ПОЦЕЛУЕ С ВОЛКОВОЙ)

«Конечно, было неловко. Но Ваня сказал: «Закрой глаза и представь, что это твой любимый парень». И все стеснение как рукой сняло. А потом даже начало нравится. Но самым большим испытанием, наверное, стал один из последних наших клипов, «Белый плащик». По задумке я должна была сниматься абсолютно голой. Я долго не могла перебороть себя. У меня все отлично с формами. Просто я не сторонник того, чтобы оголяться перед всем миром. А Юлькиной фигуре я никогда не завидовала — она просто другая. Но всегда поражалась, как в нее столько влезает и ничего ей не бывает. Она может и пасту, и булочки тоннами есть — и хоть бы что. Она только один раз сильно поправилась, после первых родов. Была на размер больше, чем я. Я тогда шутила: «Волкова, вот сейчас ты похудеешь, мне свои шмотки отдашь». Она очень быстро пришла в норму. Юля, кстати, всегда кучу вещей мне отдавала. По натуре Юлька жуткий шопоголик, может что-то один раз всего лишь надеть, а потом забросить в долгий ящик — разонравилось».

(О ДИЕТАХ)

«Диета — это не для меня. Стараюсь питаться правильно и не есть после шести, если получается. Потому что если чего позволю себе лишнего, сразу все проявляется. И ведь странное дело — мама моя худющая, папа стройный и высокий, а я на них не похожа по комплекции. Иногда шучу даже: «Вы меня что, в какой-то неправильной позе делали?»

(О ПЛАСТИЧЕСКОЙ ХИРУРГИИ)

«Не исключаю, что лет через -дцать тоже побегу себе что-нибудь делать. Сейчас я придерживаюсь мнения, что процесс взросления и старения вполне естественен. Надо просто ухаживать за собой. Лично мне приятнее смотреть на мою натурально стареющую бабушку, чем на восковых кукол».

(О ХАРАКТЕРЕ ВОЛКОВОЙ)

«Она, конечно, еще тот подарочек — безумно активная и с резкой переменой настроения. Может быть безумно счастлива, а уже через минуту реветь. Не сойти с ума от таких эмоциональных скачков мне помогло, наверное, мое природное спокойствие. Мы друг друга знаем давно, уже 15 лет. Вся моя сознательная жизнь проходила рядом с ней. Я знала, в какой момент надо дать по голове, выслушать или просто не обратить внимания. Тут ведь как и в любой семейной жизни — нужно уметь подстраиваться друг под друга. Но с другой стороны, в творчестве никто не тянул на себя одеяло, у нас не было конкуренции, поэтому мы и смогли так долго просуществовать».

(ИЗ-ЗА ЧЕГО СЛУЧАЛИСЬ НЕРВНЫЕ ПОТРЯСЕНИЯ)

«И из-за работы, и из-за личной жизни. Юля, например, тяжело переносила расставания, и я ее часто успокаивала. А у меня, например, мог случиться приступ перфекционизма по поводу какой-нибудь съемки или выступления — знаете, бывает, ляпнула не то или спела не так, как хотела. Тогда была очередь Волковой держать меня за руку и слушать мои монологи».

(НЕ ССОРИЛИСЬ ЛИ С ВОЛКОВОЙ ИЗ-ЗА МУЖЧИН)

«С этим повезло. Мы выбирали себе парней как пальцем в небо — определить типаж, который импонировал мне или ей, было невозможно. Но мне всегда попадались скромные простые ребята, которые не хотели пиариться за мой счет, но и к серьезным отношениям были не готовы. Я же в каждый мой роман планировала все до мелочей — как поженимся, как будем растить детей. Но каждый раз все заканчивалось буквально через несколько месяцев — принц оказывался ненастоящим. Но со всеми я расставалась друзьями, со многими до сих пор общаюсь».

(БЫЛИ ЛИ У НЕЕ СОСТОЯТЕЛЬНЫЕ ПОКЛОННИКИ)

«За все эти годы мне никто не предложил ни «Мерседеса», ни квартиры, ни домика где-нибудь на Карибах. Я человек не тусовочный и терпеть не могу напыщенных и самодовольных мужчин. Как только подводили ко мне знакомиться какого-нибудь состоятельного господина, у меня на лбу как будто загоралась лампочка «Олигарх, не подходи — зашибу», и он тут же исчезал».

(ТРУДНО ЛИ БЫЛО ВЫХОДИТЬ ИЗ ЛЕСБИЙСКОГО ОБРАЗА)

«Нет, нетрудно, но в любовь с Волковой я точно не играла. Мы были по-настоящему близки. Разве вы никогда не ходили в гости к своей подруге, не спали в одной кровати? Наши поцелуи — это усиление сценических образов. Мы лишь эпатировали окружающих. Могли познакомиться с парнями, а потом улучали момент, чтобы демонстративно уйти в туалет вдвоем. А сами стояли за углом, ждали, пока они пойдут на розыски, чтобы на публике сыграть в любовь. Они, конечно, всегда делали большие глаза: «Ого, у вас это не только на сцене!» Нам просто все было тогда интересно, весело, и ничего более».

(О СВОЕЙ ЛИЧНОЙ ЖИЗНИ)

«Мы вместе два года. Это не первые мои долгие отношения, но, надеюсь, последние. Знаешь, я ведь даже подумать не могла, что самой моей большой любовью станет человек, который всегда был рядом. С Сашей мы знакомы еще со времен «Тату», нас представили друг другу музыканты нашей группы. С тех пор он все время ездил с нами на концерты, помогал с музыкой — он ведь безумно талантливый певец и композитор. Но я его никогда не расценивала как мужчину. И вот два года назад мы встретились вновь — пошли посидеть в бар в Лос-Анджелесе, и как искра между нами пробежала. Я сейчас даже не могу представить себя без него. Когда мы в разлуке (мне приходится разрываться между Америкой, где я живу, и Россией, где моя семья), я слушаю его песни, и становится теплей».

(«Московский комсомолец», 01.10.11)