О МАРТЕ

- Я родился в марте — в этом неоднозначном, непредсказуемом месяце, пасынке у природы. Родился в тех местах, где март холоден и неприступен для весны. Наверное, поэтому мне так хочется видеть в своей жизни март южный — полный света, солнца, острой смеси цветочных запахов, распахнутый для новой жизни. Но мой март — месяц капели и подснежников, чаще более суровый, с резким ледяным ветром и мокрым снежным дождем, иногда — чуть более ласковый, с первым ярким солнцем. Март моего дня рождения — март Санкт-Петербурга, где обычно я и встречаю очередное прибавление лет в своем паспорте. Впрочем, каков мой рождественский март, такова, в сущности, и вся моя жизнь.

О ЖУРНАЛИСТАХ

- Журналистов почему-то интересуют совсем неинтересные, с моей точки зрения, вещи. Например, есть вопрос, который бьет все рекорды: «Почему вы в юности надевали на сцену лосины?» Как ответить на это? Сказать, что, во-первых, не лосины, а очень узкие брюки, а во-вторых, спрашивать про сценическую одежду в отрыве от того времени — это все равно что спросить у Мэрилин Монро, почему ее платья так (прекрасно!) коротки, а штаны у битлов — такие (великолепные!) дудки? Вы, когда видите меня, юного, в этих узких брюках (ах да, еще в облегающей сетчатой майке) на старых видеозаписях, вы помните, какое было время? Как одевались тогда певцы старшего поколения? Обращаете внимание на то, как одеты зрители в зале? Что вы знаете о бесконечных подталкиваниях — и в итоге проталкивании! — советского, во многом кондового эстрадного искусства в сторону сегодняшних мегамасштабных шоу, на что я потратил всю свою сценическую жизнь и сделал это? А вы в курсе, как ломаются суставы, кости и зубы о закостенелые, вековые стереотипы? Объяснять это бесполезно. Все — в пыль! Черт с вами, я надевал лосины и рыболовную сетку, потому что был гуттаперчевым мальчиком и мог себе это позволить. А девочки визжали и соглашались на все.

О ПОДДЕРЖАНИИ ФОРМЫ

- Меня часто спрашивают — о нет, не просто часто, каждый раз! — как мне удается поддерживать такую удивительную физическую форму, какая, дескать, у меня диета? Журналисты думают, что я сейчас порекомендую им двести граммов шампанского до завтрака, сто граммов коньяка к ужину и не обедать! И все — завтра при росте 180 см они будут весить 65 килограммов и иметь размер пиджака 52, а джинсы — 40. Фиг вам! У меня нет диет, я каждый день занимаюсь подолгу спортом, не считая репетиций и концертов, и каждый день элементарно недоедаю. Не жру я, понимаете? В смысле — голодаю. И не надо говорить: «Конечно, при его финансовых возможностях...» Возьмите выходной, съездите в Оптину пустынь. Вы увидите там черных монахов, жизнь которых состоит из работы, голода и молитвы. Они выглядят безупречно при почти полном отсутствии средств.

О ПЛАСТИЧЕСКИХ ОПЕРАЦИЯХ

- Я делал совсем не так много пластики, как мне с каким-то вопиющим наслаждением приписывают, и, более того, уже много лет как отказался от этого способа корректировать свою внешность. Кстати, способа когда-то (опять же в момент слома стереотипов) шокирующего, а сегодня чуть ли не более естественного, чем поход по мере необходимости к зубному врачу. Я слежу за собой — да, иногда с примесью жесткости и фанатизма, — но не потому, что мне так уж нравится созерцать себя в зеркале, отнюдь! У меня и зеркал-то в той части жизненного пространства, которое не связано со сценой, не бывает вовсе. Я делаю это, потому что хорошая внешность артиста — долг перед зрителем. Ничто так не убивает человека осознанием собственного груза прожитых лет, как то, что знаменитый человек, которого он знает еще со времен своей молодости, вдруг взял и постарел. Поэтому я просто не могу, я не вправе плохо выглядеть, я обязан, обречен если не на красоту, так хотя бы на притягательность.

О ЛИЧНОЙ ЖИЗНИ

- Увы, борзые псы желтой журналистики так сегодня одряхлели, что даже не в состоянии вынюхать моих подруг и любовниц. Неужели вы надеетесь, что матерый волк сам наведет свору на свое логово? Правильно не надеетесь. И, видимо, поэтому ищите (или подкупаете), какая сама расскажет, а потом терзаете несчастное тело, невзирая на мольбы о пощаде. Кстати, мне тоже иногда предлагают деньги — и даже не за рассказ о себе, а всего лишь за комментарии желтых наветов. Последняя предложенная мзда была от одной телепрограммы — миллион. Вдумайтесь! Миллион! За комментарии слухов о моей персоне. Господа, которые не считают денег, купите на эту сумму лекарства и продовольствие для детей Донбасса, приведите публично(!) с экрана телевизора неопровержимые доказательства того, что помощь попала в нужные руки, и вот тогда я расскажу вашим зрителям о своей родословной и даже о своих сексуальных и детородных функциях. А если гуманитарная помощь будет два миллиона, признаюсь, что я — инопланетянин. Фиг с ним, оно того стоит.

О СОБЫТИЯХ НА УКРАИНЕ

- Мы коснулись Украины, и, конечно же, мне не обойти стороной эту жестокую и в чем-то, увы, спекулятивную тему. Спекулятивную для того, кто говорит больше, чем делает. Но не ждите от меня фраз, которые послужат поводом для ритуального костра, разведенного для сожжения неверных. Я видел войну. Видел в Афганистане и Чечне, когда гастролировал в воинских частях. Она страшная и бессмысленная. Вульгарная в своей натуралистичности, однозначная в своем цинизме, припечатывающая невозможностью вернуть и исправить. И я не хочу видеть этого больше нигде и никогда. А уж тем более между людьми одной крови.

О ПОЛИТИКЕ

- Я не считаю себя вправе бежать впереди не важно каких партийных рядов и общественных движений с каким-либо флагом наперевес. Я — артист, а не политик, а политика — не та область, где можно позволить себе быть дилетантом. Хотя дилетантом быть плохо в любой сфере деятельности. Но ведь никто не зовет артиста делать операции, управлять поездами и самолетами, печь хлеб или, паче чаяния, выслушивать исповеди и отпускать грехи. А в политику: «Я буду там петь?» — «Нет, вы будете там слушать!» — артиста пытаются зазвать самые разные силы, одни напирая на патриотизм, другие привлекая деньгами.

О МУЗЫКЕ

- Видимо, стоит поговорить и о музыке. Двенадцать нот (полутона я тоже считаю) дают бесконечное количество сочетаний, насколько я помню из курса средней школы алгебры — 12! Но, похоже, композиторам больше неинтересно нанизывать «терпеливо, как бисер» ноты на нотный стан, им больше нравится делать музыку на компьютере, а у нее металлический привкус, какой бывает у затхлой воды или несвежего воздуха. Добавьте сюда банальные тексты, вспомните про коммерциализацию радио- и телеэфиров, и можно смело понижать музыкальный рейтинг России «до мусорного». ...А можно всем этим не заниматься, а просто идти вперед и не ныть, а петь. И у меня, кстати, в последнее время есть чем гордиться, и еще будем чем. И я спою на своем концерте в день рождения знаменитого гумилевского «Жирафа», эти простые, но удивительно проникновенные строки: «Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд», которые так цепляют за душу. Спою после тридцатитрехлетнего перерыва, именно столько времени я не исполнял эту некогда украшавшую мой репертуар песню. И посмотрю, кстати, как примет уже новую для себя вещь публика. А не утратила ли она способности воспринимать на слух великое (я про стихи) и сопереживать исполнителю со всей возможной душевной отдачей и искренностью? И не придется ли мне вдруг убедиться, что уровень эстрады сегодня таков, который и заслуживает зритель? Надеюсь, что не придется.

О ПУБЛИКЕ

- Она... да просто восхитительна! Восхитительны пожилые, но очень душевные тетушки, которые так по-матерински тискают меня во время моих выходов в зал во время концерта, так трогательно, так от души. А бывает, и заботливо передают на сцену домашние яства — то сырники, то настоящие дрожжевые пирожки — и иногда очень кстати, потому что поужинать после концерта можно, увы, не всегда и не везде — иногда я с бала на корабль, то есть со сцены и сразу в поезд. И юные девушки, которые вкладывают в свои объятия и поцелуи, которые дарят мне при любой возможности (а бывает, и невозможности — подкараулить момент и повиснуть вдруг на шее, это же такое счастье! Ну я же понимаю...) совсем иные мотивы и желания, тоже великолепны. Они так откровенно, так почти бессовестно хороши, но в то же время и смущенны, и трепетны. Мне приятна их любовь и их внимание.

(«Московский комсомолец», 19.03.15)

Премьера нового сингла Инстасамки (Дарья Зотеева) «Black Russia» состоялась 22 ноября 2024 года. В песне использована тема Сергея Шнурова «Мобильник» из фильма «Бумер», вероятно, обыгрывающая недавнюю коллаборацию Инстасамки с группой «Ленинград».

- В Black Russia я делаю, что хочу, я даже налоги там не плачу. В Black Russia я езжу только по встречке, ведь я всегда куда-то спешу, - поет Инстасамка в новинке.

Как «ИнтерМедиа» сообщало ранее, совместный альбом Инстасамки и «Ленинграда» «Зумеры и бумеры» вышел 8 ноября 2024 года.

Премьера нового альбома Егора Крида «Меньше чем три» состоялась 22 ноября 2024 года. В пластинку вошли 16 песен. Некоторые из них были представлены ранее в виде синглов. Песня «Dubtsova» содержит отсылки к песне Ирины Дубцовой «О нём».

- Это очень важная и долгожданная история для меня и для вас, - рассказал про альбом Егор Крид. - Волнуюсь, будто дропаю свой первый трек. Хочу еще раз сказать Спасибо каждому слушателю, спасибо всей нашей огромной семье EK Family, которая с каждым годом становится еще больше. Спасибо всем, кто со мной так долго, спасибо за мотивацию и любовь. Уверен, что каждый найдет в этом многожанровом альбоме, что-то близкое для себя.

Альбом Клавы Коки «Депрессаунд» вышел 22 ноября 2024 года. Релиз включает 9 песен, часть которых были уже представлены ранее в виде синглов.

- Оставляю вас наедине с черновиками моей души, собранных в лирическом альбоме, - рассказала о релизе Клава Кока. - Это то, что создавалось из глубины моей души - сборник экспериментов, переживаний, мыслей, наверняка ошибок. Но я очень рада, что это сделала. После написания этих песен мне стало намного легче. Надеюсь, что кому-то из вас этот альбом поможет пережить сложные этапы жизни. Просто знайте, что я с вами очень честна.