Дмитрий Хворостовский: «Раньше считалось: чем больше жира, тем лучше голос, но это ерунда»

(О СВОЕЙ СЕДИНЕ)

«Когда был совсем молоденьким и с седой головой, меня спрашивали: «Что с вами случилось, почему вы поседели?» Я отвечал: «Знаете ли, плавал в океане и встретил акулу. Я ее победил, но после этого поседел». Сейчас уже это не прокатывает. На самом деле во всем виноваты гены, батенька. Мать у меня очень рано поседела».

(ПОЧЕМУ БОЛЬШИНСТВО ОПЕРНЫХ АРТИСТОВ — ТОЛСТЫЕ)

«Вообще наш брат пошел нынче спортивный. В последнее время появилось много хороших оперных певцов, которые занимаются собой и отлично выглядят. А раньше считалось, что чем больше жира, тем лучше голос. Но, мне кажется, это абсолютная ерунда. Оперный артист, как и любой другой, должен выглядеть безукоризненно. Он обязан нравиться публике. Оперное пение предполагает более тесный контакт с аудиторией — в отличие от эстрады, где артисты поют в микрофон. На эстраде с ее большими залами, визуальными эффектами, микрофонами, усилителями, фонограммами зритель порой не может разглядеть артиста. Мы поем без усилителей, при помощи естественных вокальных ресурсов. Оперный артист берет школой, традициями, заложенными еще в ХVIII-ХIХ веках».

(ПОЧЕМУ МЫ НЕ ПОЛУЧАЕМ «ГРЭММИ» В ОБЛАСТИ ПОПУЛЯРНОЙ МУЗЫКИ)

«Наша популярная музыка сугубо национальна. Мы же не поем по-английски, а если поем, то очень плохо (даже те молодые певцы, которые получают образование за рубежом). Есть законы рынка: в Англии популярны свои исполнители, в Италии свои, во Франции тоже. Все эти рынки очень обособленны. Чтобы войти в них, мы должны предложить что-то экстраординарное, по-хорошему их удивить».

(О ТАНДЕМЕ С ИГОРЕМ КРУТЫМ)

«Это интереснейший творческий эксперимент. Все-таки оперу знает очень узкий круг людей. А этим проектом я существенно расширил свою аудиторию, и сегодня на мои концерты в нью-йоркский Карнеги-холл приходят люди, которые кричат: «Дима, давай!»

(О ТАНЦЕ ДМИТРИЯ МЕДВЕДЕВА ПОД ПЕСНЮ «АМЕРИКЭН БОЙ» «КОМБИНАЦИИ»)

«Я его поступок расцениваю как «хождение в народ». После каждого концерта я тоже общаюсь с поклонниками, но танцевать не хожу. Уже почти 10 лет не пью, и у меня «закрылись эти шлюзы». А раньше как было: выпил, покурил и пошел дальше. Ну вы меня понимаете (смеется). Сейчас я раб своей профессии, своего голоса».

(ОБ АЛКОГОЛЕ)

«Я очень сильно пил, с длительными запоями, которые были связаны как с удачами, так и с неудачами. Будучи подростком, прошел суровую школу рок-н-ролльной группы, где мы пускались во все тяжкие. Привык к этому делу с детства. В Сибири, знаете ли, вина не пьют».

(БЕЗРАЗЛИЧНА ЛИ ЕМУ РОССИЙСКАЯ КРИТИКА)

«Ну что вы! Наоборот, я особенно ценю отношение и любовь наших людей. Чем бы я ни занимался, что бы я ни делал ТАМ, предполагаю, что это видится и оценивается прежде всего здесь, в России. Я русский человек, чем очень горжусь».

(БЫВАЕТ ЛИ ЕМУ СТЫДНО ЗА РОССИЮ)

«Стыдно было раньше, в 90-х годах, за людей определенного круга, которые вели себя неприлично за границей. Когда моя карьера только начиналась и у меня были болезни роста, бывало, я сторонился своих соотечественников за рубежом. Мне было как-то неприятно и непривычно видеть их там. Теперь, где бы я ни появился, встречаю очень много интересных людей, выходцев из России или СССР. И я уже не шарахаюсь от них, как это было раньше. Да, у нас с советских времен осталась некая зажатость, но есть и положительные качества. В наших женщинах — в любых, даже самых распущенных и вульгарных, — есть целомудрие. Это то качество, которое даже под микроскопом не разглядишь в женщинах других стран. В русских (и в мужчинах и в женщинах) есть, с одной стороны, европейские черты, с другой — восточные. Это большой плюс».

(О РУССКИХ)

«В США или в Европе на Россию порой смотрят с иронией, свысока или же с опаской. Мне нравится, когда с опаской, а когда с иронией и свысока — я не люблю. Готов за это морду бить в прямом и переносном смысле. Конечно, у нас полно недостатков. К сожалению, мы движемся назад к какой-то партократии. Иногда кажется, что ничего со времен Гоголя и Салтыкова-Щедрина не изменилось, то же самое лизоблюдство и чинопочитание. Люди общаются друг с другом в соответствии с какой-то табелью о рангах и служебной иерархией. Гастролируя по российским регионам, я часто это наблюдаю. Но все равно защищаю Россию».

(«Аргументы и факты», 03.06.11)