О СВОЕЙ НОВОЙ СТУДИИ

— Все-таки я занимаюсь достаточно традиционной музыкой. То, что записываю я, нельзя записать в квартире, это не получится. Для этого нужен объем, правильная акустика. Но вообще, большие студии — это, конечно, убыточное дело, памятник деньгам. Я очень сомневаюсь, что существующий в России спрос на услуги такой студии позволит нам регулярно загружать ее на полную мощность. Желающих, может быть, и много, но вряд ли много тех, кто сможет ее себе позволить и согласится ездить в Подмосковье, а не в центр города. Вложенные сюда средства никогда не отобьются. Но я считаю себя, прости господи, хорошим музыкантом, и я счел интересным сделать для себя такой проект. От моей студии до моей спальни буквально 25 метров. Я вышел и пошел на работу. Студия, административный корпус, штат около 50 человек — вот что такое Продюсерский центр Григория Лепса сейчас.

О ПРОДЮСЕРСКОМ ЦЕНТРЕ

— Все большие продюсеры в нашей стране, которых я знаю, как правило, жалуются, что продюсерский центр — убыточный проект, они вкладывают больше, чем получают. Но тем не менее все этим почему-то занимаются. Молодые артисты — это люди, которых, как правило, нужно направлять. Когда я начинал заниматься музыкой и строил какие-то амбициозные планы, мне говорили: "Парень, успокойся, начни с простого". Я постоянно сопротивлялся, а те, кто мне это говорил, были намного умнее меня, потому что занимались этим много лет. Они были правы. Когда в 1994 году я записывал свой первый альбом "Натали", я стоял перед микрофоном в студии, а из аппаратной мне говорили: "Стоп! Это Шуфутинский! Шуфутинский у нас уже есть!" — "Хорошо, давайте по-другому".— "Стоп! Это отголоски Ковердейла. Ковердейл у нас тоже есть. Спой, как Лепс поет!" А я не знаю, как Лепс поет, я никогда не пел, как Лепс. В ресторане я всегда подмазывался под чью-то манеру, чтобы люди узнавали. Многое из того, что я знаю теперь, я пытаюсь объяснять тем ребятам, которые хотят здесь работать. Пытаюсь объяснять в достаточно жесткой форме. Либо они делают так, как я считаю нужным, потому что это правильно, либо они могут спокойно идти своим путем. Я могу подобрать самое главное для артиста — репертуар. В наш ПЦ поступает 20-30 песен в день. Это абсолютно разные авторы, некоторых я даже в глаза не видел. Если произведение мне нравится, я его покупаю. У нас стандартный контракт с авторами, мы договариваемся по авторским правам и оставляем им публичку. Песня принадлежит мне, я могу ее подарить, могу сам спеть.

О БИЗНЕС-ПЛАНЕ ПО ПРОДВИЖЕНИЮ ПРОЕКТОВ

— Я все-таки думаю, что это нельзя просчитать. Смотрите, приходит человек к большому продюсеру и говорит: "Вот у меня есть девочка и миллион долларов. Сделайте из нее звезду". "Не вопрос, сделаю!" — говорит продюсер. Он врет. Потому что он не знает результата. Его никто не знает. Все, что происходит с артистом, зависит от людей, которые придут на его концерты. На концертах некоторых артистов нужно еще каждому зрителю приплачивать по пять долларов.

О ШОУ «ГОЛОС»

— Что касается "Голоса", то поначалу мне было не понятно, что, собственно, я должен там делать. Энтузиазма не было. Я благодарен Константину Эрнсту и Юрию Аксюте за то, что они все-таки убедили меня пойти туда. То, что я там себя немного странно веду или рисую какие-то каракули, не говорит о том, что я ничего не слышу. Я там нашел людей, которые поют в три раза лучше, чем я. Они молоды, мотивированы. Мне даже страшновато стало. Я так уже не спою.

О КРИЗИСЕ В КОНЦЕРТНОЙ ИНДУСТРИИ

— Около 140 концертов в год — это наша норма. Если брать наш традиционный график в течение года, то провал только по Украине. В среднем мы играли там около 20-30 концертов в год. Обычно весной. Жаль людей — там много моих поклонников. Жаль, что украинское государство считает, что я каким-то образом могу им навредить, это бред собачий. Может быть, и передумают еще. Народы-то братские, пусть десять или двадцать лет пройдет, рано или поздно все равно помирятся. Вообще я десять лет ездил с гастролями на Украину, нас там всегда прекрасно встречали. Потом произошла ссора между двумя странами. Мне запретили приезжать.

(Борис Барабанов, "Коммерсантъ Деньги", 30.11.15)

Концерт Дмитрия Маликова состоится в Зеленом театре ВДНХ 26 июня 2025 года. Название программы - «Юбилейный летний vibe», и она будет приурочена к 55-летию артиста, которое он отметил 29 января 2025 года.

- Уже 350 билетов продано, а мы еще не начинали… Я бы озадачился! - написал певец в соцсетях по поводу юбилейной программы.

«ИнтерМедиа» напоминает, что Дмитрий Маликов и 5oпка (Кирилл Баранов) представили совместную песню «Venom Boy» 28 февраля 2025 года.

Сообщение не является рекламой и носит исключительно информационный характер.

Концерт «Только Шуман» состоится 19 апреля 2025 года в Большом зале Московской консерватории в рамках фестиваля «CELLOвек: Валентин Берлинский», посвященного 100-летнему юбилею со дня рождения выдающегося виолончелиста и педагога.

Валентин Берлинский – легендарная фигура в мире классической музыки. На протяжении 64 лет он был бессменным руководителем знаменитого Квартета имени А.П.Бородина, основанного в 1944 году как студенческий ансамбль Московской консерватории. Под его руководством коллектив получил мировое признание, выступив с гастролями более чем в 50 странах. Коллеги, ученики и слушатели называли Берлинского «патриархом квартетного искусства» и «создателем квартетной школы».

Фестиваль «CELLOвек: Валентин Берлинский» – это масштабный концертно-мультимедийный проект, призванный почтить память маэстро. В рамках фестиваля 19 апреля прозвучат камерные сочинения Роберта Шумана в исполнении известных музыкантов:

• Елизавета Леонская (фортепиано), почётный член Венского Концертхауса;
• Людмила Берлинская (фортепиано), заслуженная артистка России;
• Артур Ансель (фортепиано), профессор Высшей школы музыки Альфреда Корто в Париже;
• Анастасия Ушакова (виолончель), организатор проекта «Всероссийская виолончельная академия»;
• Станислав Давыдов (валторна), заслуженный артист России;
• Квартет имени Валентина Берлинского.

Концерт «Только Шуман» станет одним из ключевых событий юбилейного года, посвященного Валентину Берлинскому, и подчеркнет его вклад в развитие мирового музыкального искусства.

Организатором фестиваля выступают Всероссийская виолончельная академия, Российский музыкальный союз, АО «Фирма Мелодия», Мемориальный музей-заповедник П.И.Чайковского в Клину. Генеральный информационный партнер – радио «Орфей».

2025, S&P Digital.

Оценка: 6 из 10.

Из вышедших за последний год песен, в которых певицы либо хейтят своих бывших, либо утешают поклонниц, которым попался недостойный объект обожания, уже можно составить увесистый сборник. Эта тема всегда актуальна, но, судя по сегодняшней женской эстраде, сейчас девушек исключают из поп-профсоюза, если не споёшь про неверного абьюзера. В то же время, положа руку на сердце: кого из слушательниц, переживающих расставание, советы звезды из наушников могут реально успокоить? Ну да, мать тоже говорит «ну что ты в самом деле, найдешь себе получше», но на разбитое сердце эти слова практически не действуют.

У Mary Gu песни о разбитом сердце всегда получались неплохо, но в прошлом её подобные композиции были или по крайней мере казались автобиографичными. Недавно Мария вышла замуж и даже выпустила пару песен о счастливой любви (тоже неплохо получилась), поэтому про боль и расставание в данный момент ей петь как-то не с руки. Но она нашла выход и построила трек с жизнерадостным названием «Всё будет хорошо» в форме утешительного монолога в адрес девушки, переживающей крах на личном фронте: «Все соседи, наверное, слышали, как ты убивалась по бывшему». Рифма интересная, хотя трагедия лирической героини выглядит как-то чересчур гипертрофированно. Ну да ладно: опытный психолог справится с этим при помощи известного набора средств: «новый, яркий цвет волос», «никакой надежды но, всё закончится, слышишь», «всё будет хорошо, только не с ним». Потому что этот совершенно точно тебя недостоин: «Он не стоит слёз», «и все песни, что прямо сейчас как будто про него, больше не будут значить ничего». Среди этого парада штампов только один, пожалуй, удостоился красивого поэтического решения: «Лучше быть одной, чем одной из».

По большому счёту это единственная в песне фраза, которая может как-то достучаться до разбитого сердца и указать ему путь к исцелению. Возможно, из этого афоризма родилось и всё произведение. Но остальные образы до него не дотягивают ни текстуально, ни эмоционально.

Алексей Мажаев, «ИнтерМедиа»