Впервые в современной истории культура, согласно указу президента, получила собственный нацпроект. Он рассчитан на 2019–2024 годы, на его реализацию планируют направить 107 млрд рублей. Министр культуры РФ Владимир Мединский дал интервью ТАСС, в котором рассказал, что будет делать ведомство в рамках нацпроекта, надо ли выдвигать российские фильмы на "Оскар", как бороться с матом на сцене, а также поделился своим мнением по поводу кадровых перестановок в театрах и фильма "Праздник" в интернете.

— Владимир Ростиславович, в уходящем году все сообщали, что российское кино ставило рекорд за рекордом. Если говорить про 2019 год, какая у министерства "цифра мечты"?

— "Цифра мечты", конечно, 100-процентная доля отечественного кино в прокате. Если больше — отказываться тоже не будем.

Если же говорить серьезно, то цифры — это максимально объективный показатель качества работы киноотрасли в целом. Если цифры рекордные, то это всегда приятно. Но цифры не самоцель. Важнее то, что они отражают. А именно: качество нашего кино, насколько оно востребовано нашим зрителем.

Качество кино зависит от киносообщества. Министерство культуры кино не снимает. У нас есть своя функция в общем деле — обеспечение господдержки развития и конкурентоспособности нашей киноиндустрии. В том числе и административными мерами, о которых в прессе так любят говорить.

— Например?

— Например, пресловутое "раздвижение проката". Или наша последовательная позиция о пользе разного типа квот — последовательная, но, увы, пока безуспешная.

Мы не желаем зла Голливуду. Мы всего лишь помогаем своему кинематографу. Это естественно. Есть позиция государства: наша киноиндустрия должна быть самобытной, качественной, эффективной. Отсюда все меры по ее поддержке. А хорошее голливудское кино пусть будет. Чем больше хороших фильмов, тем лучше.

Ресурс роста мы видим не в том, чтобы отобрать у Голливуда еще какие-то проценты кассовых сборов. Прежде всего, ресурс роста — это завлечь еще больше зрителей в кинотеатры. Запустить обновленные кинозалы в малых городах. То есть дать доступ к "большому экрану" большему числу наших граждан.

За последние годы доля зрителей отечественных фильмов увеличилась вдвое, до 28%. Это общий успех как правительства, так и отрасли, производителей, доказавших, что их труд заслуживает наивысшей оценки — признания зрителей.

Убежден: при прочих равных российский зритель с большим удовольствием готов выбирать свое кино, а не иностранное.

— А понятно, какие реальные меры может в ближайшее время внедрить ведомство для поддержки российского кино?

— Минкультуры имеет "в портфеле" целый комплекс инициатив по поддержке кинематографа. Но мы одни не можем бороться в чистом поле. Все меры требуют всестороннего консенсуса и отрасли, и бизнеса, и законодателей, и наших коллег из других ведомств. То, что зависит только от нас, мы отрабатываем. Мне представляется нечестным, что в то время, когда Америка душит нас санкциями, мы распахиваем двери — и кошелек, и сердца — для американского кино. Я не говорю, что нужно что-то завтра запретить, но нужно принимать разумные встречные действия. И поверьте мне, это будет иметь серьезный политический эффект в самих США. У нас один из крупнейших кинорынков в Европе, огромный рынок продаж для Голливуда. А пока мы добровольно позволяем играть в одни ворота.

— Как вы и прогнозировали, "Собибор" Константина Хабенского не вошел в шорт-лист "Оскара". Может быть, действительно, поддержать идею Андрея Кончаловского и перестать выдвигать фильмы на эту премию, ввести собственные санкции?

— Я не думаю, что нужно изолировать себя от внешнего рынка. Надо просто отдавать себе отчет, что это просто раскрученная и весьма политизированная премия для англоязычного кино. Ничего более. Испытывать иллюзий не надо, расстраиваться тоже не надо. Они же не переживают, что "Золотой орел" не получили? А мы что переживаем?

И спешу вас расстроить, но Минкультуры не имеет никакого отношения к выдвижению российских фильмов на "Оскар". Равно как и к участию в конкурсе "Евровидение" и всему подобному.

— Фильм "Праздник" Алексея Красовского в итоге так и не вышел в прокат, режиссер показал картину только в интернете. Вы смотрели?

— Нет. Не имею ни времени, ни, честно говоря, желания.

— А если вдруг создатели "Праздника" обратятся в Минкультуры за прокатным удостоверением, рассмотрите такую возможность?

— Обратятся — познакомимся.

— Нет ли опасности, что часть кинематографа уйдет только в интернет-сегмент и режиссеры со спорными картинами просто не будут обращаться в Минкультуры за прокатными удостоверениями?

— То, что интернет — естественная площадка для дистрибуции кино, — это не опасность, а реальность. И поток киноконтента там будет только расти. Знаю, что многие профессионалы кино — например, Тимур Бекмамбетов — вообще экспериментируют с новыми жанрами и форматами, заточенными именно под интернет.

И правила распространения контента в интернете — это не вопрос каких-то конкретных "спорных картин". Это вопрос системный — введения интернета как медийного пространства в общее законодательное поле.

Именно в эту сторону сейчас движутся законодательные изыскания. Интернет — непростая среда. Там нет готовых решений. Просто взять и запретить, а потом охотиться на бескрайних просторах интернета за всеми нарушителями — неэффективное решение. Но движение в сторону общих правил для интернет-контента — объективно.

— То есть совсем не переживаете по поводу того, что авторское кино может уйти в Сеть?

— Нас это как касается? Сегодня пока такие правила. Хотят — выкладывают в Сеть. Хотят — не выкладывают. Хотят — в интернет, хотят — хоть на балконе вывешивают на веревочке. В стране цензуры нет. Что ты делаешь со своим творческим продуктом — это твое право. Хочешь выходить в кинотеатры, в коммерческую сеть — есть законный способ. Хочешь в интернет — зона свободная, пожалуйста. Кстати, на мой взгляд, излишне свободная. И, безусловно, нуждается в регулировании. И в будущем во всем мире будет жестче регулироваться, просто поверьте мне. То, что мы в будущем будем входить в интернет "по паспорту", — это я вам гарантирую. Не только в России, во всем мире. Этот вопрос решится еще при нашей с вами жизни.

— А Минкультуры как-то будет участвовать в регулировании интернета?

— Это зона не нашей компетенции. Это просто мой личный прогноз. Вы меня спросили про показы в интернете, я отвечаю: в скором времени вход в интернет будет через персональный ID. А уж то, что регистрация и выпуск продуктов будет только через ID, — это 100%. Вся анонимность постепенно будет уходить в условный даркнет. Да, не удивляйтесь, такова жизнь, таковы тенденции.

— Ладно, это все-таки про будущее. А если про настоящее — удалось ли уладить конфликт, связанный с высказываниями Эдгарда Запашного по поводу Cirque du Soleil на Совете по культуре? Пришли к какому-то пониманию?

— Я бы не стал называть это конфликтом. Скорее, возникло недопонимание. К сожалению, во многом из-за СМИ, которые всегда гонятся за сенсациями.

Мне понятны опасения Эдгарда Запашного, в то же время необходимо с уважением относиться к праву бизнеса распоряжаться собственными средствами. Более того, официальные представители Михаила Гуцериева уже уточнили, что бизнесмен никогда не инвестировал в развитие канадского цирка и не вынашивает подобные планы.

Насколько мне известно, на сегодняшний день инцидент исчерпан.

— Счетная палата анонсировала проверки в Фонде кино. Насколько прозрачна сейчас система распределения средств, есть ли понимание с новым руководством фонда?

— Отбор проектов в Фонде кино происходит многоступенчато. Сперва они проходят первоначальный отбор сценарной рабочей группой, после чего представляются на рассмотрение Экспертному совету, который отдает предпочтение тем или иным проектам, руководствуясь их прокатным потенциалом и художественным своеобразием. Далее проекты проходят публичную защиту и уже по ее результатам утверждаются или не утверждаются Советом фонда. Дополнительные надзорные функции будут возложены на Попечительский совет фонда.

Понимание с руководством фонда есть — это понимание наших общих задач, которые заключаются в повышении качественного уровня финансируемого кино.

— Вы очень много ездите по регионам, как считаете, в последнее время доступность культуры в регионах выросла?

— Конечно. И что самое главное, позитивные изменения отмечают сами жители регионов. Это один из приоритетов нашей политики в последние годы. Правительство впервые реанимировало программу восстановления сельских домов культуры. Она идет по нескольким направлениям. Только за 2018 год в рамках госпрограмм нам удалось построить, реконструировать и провести капитальный ремонт более 100 домов культуры. Это современные досуговые центры, в которые можно прийти всей семьей и отлично провести время.

В рамках проекта "Культура малой Родины" (куда входят три программы: "Местный дом культуры", "Театры малых городов" и "Театр — детям"), который с 2017 года совместно реализуется Минкультуры и партией "Единая Россия", поддержку получили почти 4 тыс. ДК. За период с 2015 по 2018 год в малых городах по всей стране построены десятки центров культурного развития, которые стали центральными элементами культурной жизни регионов. Там есть и кинозалы, и детские секции, и игровые комнаты, и разнообразные образовательные зоны, и кафе. Мы видим, как они работают, как привлекают людей, как растут их доходы от внебюджетной деятельности. Это действительно востребованные объекты, которые делают жизнь населения в регионах насыщенной и интересной.

И в субъектах прекрасно это видят, поэтому уже сейчас у нас сотни заявок. В рамках национального проекта "Культура" мы планируем построить еще 39 МКЦ — причем субсидию получат регионы, которым средства на создание таких центров ранее не выделялись.

— А что с программой кинофикации?

— Это еще один пример развития инфраструктуры. С 2015 года в регионах было создано более 780 кинозалов, оборудованных самой современной техникой. Благодаря этому возможность смотреть отечественное кино получили более миллиона новых зрителей. В рамках нацпроекта эта программа будет расширена еще на 1200 кинозалов. Мы постепенно возрождаем то, что разрушили в 90-е годы, когда кинотеатры полностью ушли из малых городов.

Доступность культуры в регионах обеспечивается не только за счет строительства инфраструктуры. "Большие гастроли", "Всероссийские филармонические сезоны", "Виртуальный концертный зал", передвижные выставки ведущих федеральных и региональных музеев — все эти проекты успешно показали себя, продемонстрировали свою эффективность. Поэтому мы интегрировали их в нацпроект. Таким образом, эта работа в ближайшие шесть лет не только не прекратится, но и существенно расширится.

— Писательское сообщество поставило вопрос о переподчинении сферы литературы Министерству культуры. Как вы считаете, есть ли необходимость в переводе литературы и чтения из ведения Роспечати в ведомство? Обращались ли к вам писатели с такими инициативами?

— Да, я знаю о таких инициативах. Нахожу в них некую логику. Действительно, странно, что литература и книжное дело у нас административно культурой не считаются. Например, Литинститутом, библиотеками Минкульт заведует, а тем, что внутри библиотек — то есть, собственно, книгами, — нет.

Это, конечно, доставляет чисто чиновничьи неудобства. Впрочем, по факту мы с коллегами из Министерства цифрового развития, с деятелями литературы как-то наловчились с этим справляться.

Обращаться же с инициативами "переподчинения" чего-то в Минкульт бессмысленно. Такие решения в компетенции правительства РФ.

— В России стартовал Год театра, давайте про театр. После кадровых перестановок в МХАТ имени Горького и перехода Татьяны Дорониной на пост президента театра многие возрастные худруки начали искать себе преемников. Они правы, все правильно делают?

— Все же понимают, что государственные театры по наследству не передаются. Любой художественный руководитель, равно как и директор музея, нередко предлагает каких-то кандидатов, которые обеспечат преемственность, учредителю, то есть Министерству культуры, или региональным департаментам культуры. Но всегда решение будет за учредителем. Преемственность — это всегда хорошо, наследственность — обычно плохо. Мы всегда относимся с огромным вниманием и уважением к любым предложениям уходящих, к примеру, на пенсию руководителей. Но поскольку ответственность будет не на них, а на нас, принимаем самостоятельное взвешенное решение.

— На своей лекции в рамках культурного форума вы говорили о своем отношении к использованию нецензурной лексики на сцене. Есть ли у Минкультуры какие-то рычаги для исправления ситуации?

— Наш главный рычаг и инструмент — законодательство РФ. С 2014 года в центральный аппарат и территориальные органы Минкультуры России поступило 28 обращений граждан по вопросу нарушения требований Федерального закона "О государственном языке Российской Федерации".

На основании указанных обращений было возбуждено 24 дела об административном правонарушении.

К сожалению, в последнее время матерная лексика в обществе детабуируется, и мы вынуждены защищать культуру от этих тенденций.

— В общем, мат — это плохо?

— Скажу просто. Мат на сцене и в кадре — это безобразие. Лично я считаю, что, когда творцам сказать нечего, они свою интеллектуальную беспомощность скрывают за резкими выражениями. Недавно, 31 декабря, вижу — дети смотрят "Иронию судьбы, или с Легким паром". Помните сцену, когда героиня Барбары Брыльской, пришедшая домой, будит и стаскивает с дивана в стельку пьяного героя Андрея Мягкова? Остроумно, жизненно, ярко — в общем, весело. И вот как-то резануло: а ведь там не то что никакого мата — ни одного грубого слова. И смотрится на одном дыхании. У меня есть подозрение, что многие "современные режиссеры" сказали бы, что это поставить "без мата" — просто невозможно. Будет "неправдоподобно". А вот Эльдар Рязанов как-то смог (улыбается).

— Согласитесь, что если бы еще в фильме не было алкоголя, смотрелось бы еще лучше.

— При чем здесь алкоголь? Получается просто какая-то стерильная жизнь. А в настоящей жизни люди под Новый год пьют, иногда ругаются матом...

Я вам говорю о том, что режиссер снял фильм без единого бранного слова, а получилось естественно. Это свидетельство великого таланта. А когда на зрителя выливают трехэтажные конструкции — это свидетельствует, мягко скажу, о недостаточном культурном уровне и, видимо, недостаточном словарном запасе автора. Вот и все.

— Да, но Рязанова в свое время некоторые обвиняли в пропаганде алкоголизма... Мата нет, но он, как считали, романтизировал пьянство.

— (Смеется.) Следующий вопрос.

— Поддерживаете ли вы возрождение худсоветов в театрах?

— Это дело худрука театров. Если он считает это целесообразным, если ему надо посоветоваться с коллегами, собрать коллективное мнение — пусть собирает. Хочет решать единолично жесткой рукой — пусть правит. Навязывать какие-то конструкции мы никому не собираемся.

(ТАСС, 21.01.19)

Первый трейлер фильма «Всё закончится на нас» (It Ends with Us) представила 16 мая 2024 года кинокомпания Sony Pictures. Он является экранизацией одноименного романа американской писательницы Колин Гувер.

Фильм рассказывает захватывающую историю Лили Блум (Блейк Лайвли), женщины, которая преодолела детскую травму, связанную с домашним насилием, чтобы начать новую жизнь в Бостоне и осуществить мечту всей жизни: открыть собственный цветочный магазин. Случайная встреча с очаровательным нейрохирургом Райлом Кинкейдом (Джастин Бальдони) перерастает в страстный роман, но со временем Лили замечает в поведении Райла черты, которые напоминают ей об отношениях ее родителей. Когда первая любовь Лили, Атлас Корриган (Брэндон Скленар), внезапно возвращается в ее жизнь, ее отношения с Райлом рушатся, и Лили понимает, что ей нужно научиться полагаться на свои силы, чтобы сделать невозможный выбор для своего будущего.

В мелодраме также снялись Дженни Слейт, Хасан Минхадж, Эми Мортон, Алек Нюстадтер, Изабелла Феррер и другие, Бальдони выступил и в качестве режиссера картины, сценарий написала Кристи Холл.

В мировой прокат «Все закончится на нас» выйдет в августе.

Кейт Бланшетт, Вики Крипс, Адам Драйвер, Том Уэйтс, Шарлотта Рэмплинг, а также Майеми Биалик, Индия Мур и Люка Сабба снялись в новом фильме Джим Джармуша «Отец, мать, сестра, брат» (Father Mother Sister Brother). Как сообщает Variety, съемки картины завершились весной, начался постпродашкн, а премьера ожидается в конце 2024 года.

По жанру это комедия, «переплетенная с нитями меланхолии», а по форме - триптих, основанный на трех отдельных историях, происходящих в разных странах и вращающихся вокруг отношений между взрослыми детьми и их несколько отдаленными родителями. Действие первой части «Отец» происходит на восточном побережье северо-востока США, «Мать» — в Дублине, Ирландия, а «Сестра-Брат» — в Париже, Франция. Ранее Джармуш говорил, что это будет, возможно, самый личный его фильм, и обещал, что в нем будет сильная музыкальная составляющая.

Премьера сериала «Первый класс» состоится 23 мая 2024 года в онлайн-кинотеатре IVI. Трейлер был представлен 16 мая. «ИнтерМедиа» напоминает, что многосерийный комедийный фильм рассказывает о трех подругах, которые хотят устроить своих детей в первый класс престижной гимназии Санкт-Петербурга «Культурное наследие». Но вакантное место всего одно, поэтому им придется вступить в борьбу, на кону которой дружба, отношения и даже чувство собственного достоинства.

Аня (Юлия Хлынина) – карьеристка-провинциалка, которая только что лишилась возможности получить хорошую должность в сфере культуры и образования; Лена (Аня Чиповская) – жена успешного бизнесмена, воспитывающего его сына от первого брака: Таня (Марина Васильева) – разведенная питерская интеллигентка, бывший муж которой (Никита Ефремов) хочет забрать у нее дочку. В поступлении своих детей они видят решение своих проблем, и поэтому не остановятся ни перед чем.

В сериале режиссера Светланы Самошиной также снялись Артем Быстров, Михаил Тройник, Елена Лядова, Ростислав Бершауэр, Стася Милославская, Артем Ткаченко, Александра Ребенок и многие другие.

23 мая на IVI станут доступны к просмотру все 8 серий проекта.