Андрей Бледный («25/17»): «В русском рэпе чем больше ты похож на пародируемого тобой негра, тем лучше»

О КУМИРАХ

- С российскими панк-группами нас сравнивают люди, которые, скорее всего, никогда не слышали Ramones или Offspring. У нас давно уже практикуется подобное импортозамещение. Вариация культа карго, когда адепты культа поклоняются кумирам, которые сами поклоняются кумирам более высокого порядка и абсолютно серьёзно, без всех этих постмодернистских кукишей в карманах, перепевают песни своих зарубежных идолов. Причём, как я понял, такие субкультурные игры всех устраивают. В русском рэпе то же самое — чем больше ты похож на пародируемого тобой негра, тем лучше. С той лишь разницей, что подражают наиболее актуальным исполнителям, подражать героям прошлых лет, в отличие от рок-музыки, — это не круто, у этой субкультуры другая специфика. Ни я, ни Антон («Ант», второй вокалист и автор музыки «25/17». — Прим. J&W) не слышали ни одной песни «Тараканов», например. Я сказал нашему басисту, что мне нравится одна песня «КиШ» про солдата, вернувшегося с войны — оказалось, что это «Кукрыниксы». Ещё учась в школе, я увидел в одной из музыкальных передач молодого человека, исполняющего песню про дурака, который что-то там нюхал жопой, — так началось и закончилось моё знакомство с группой «Наив». Может быть, это всё крутые, талантливые исполнители и замечательные люди — я не знаю, я с ними близко не знаком. Русский панк для меня — это «Гражданская оборона». Ну, и легендарное выступление Андрея Панова в «Программе А» не могу не вспомнить. Наш «Пар» со всеми этими цитатами из зарубежного музыкального прошлого — это наша тоска по более счастливым, более простым и невинным временам. В то же время это не просто ретромания, это желание показать бессмысленность всего, в том числе и музыкальных культов. И ничего невинного там, конечно же, не было. От счастья не торчат на «герыче» и не стреляют себе в голову. В общем, всё это суета, тлен и «пар над супом».

О ВОСПРИЯТИИ ИХ ПЕСЕН ПУБЛИКОЙ

- Они слышат то, что хотят услышать. Или то, что могут услышать. Мы к этому давно привыкли. Ничьей вины в этом нет. Разве кто-то виноват в том, что ему 15 лет, или в том, что он вырос в пролетарской семье, где книг не читали и только матом друг с другом разговаривали? Наверное, просто наши песни не для всех, каким бы штампом это уже ни звучало.

Слушатель часто хочет монополизировать своего кумира: я такой же, как ты, а значит, ты такой же, как я. Во всём. Нет кумира — нет разочарования. У нас своя система координат, те, у кого она схожа с нашей, считают нас своими. То есть, не мы решаем, кто для нас свои, а слушатели сами делают этот выбор. Иногда человек слушает наши песенки и слышит там, например, про берёзку, и думает: берёзка — это хорошо, берёзку я люблю. А ещё я люблю яичницу по утрам. Значит, и они любят яичницу, раз поют про берёзку. Но людям свойственно ошибаться. Мы не можем запретить слушать наши песни, мы можем лишь периодически, разными методами, уточнять наше местоположение, таким образом давая понять, кто мы и где.

КАКИМ МОГ БЫ БЫТЬ ЭПИГРАФ К АЛЬБОМУ «ПАР»?

- Что-нибудь вдохновляющее про смерть и бессмысленность.

(Евгений Левкович, Julia&Winston, 06.11.15)