Юлий Ким: «Как Ким ты был, так Ким остался»

О ПЕСНЕ «УНО МОМЕНТО»

— В титрах к картине действительно написано: «Автор текста — Юлий Ким». Но сразу должен сказать, что, к большому своему огорчению, к ее сочинению я отношения не имею. В фильме звучит мой романс и речитатив в самом начале. А «Уно моменто» полностью сочинил Гена Гладков. Марк Захаров во время съемок «Формулы любви» сказал ему: «Мне нужна неаполитанская серенада. Слабо тебе ее сочинить?» Гладков посмотрел на него высокомерно и тут же выдал на-гора музыку «Уно моменто» вместе со словами. В этой песне просто набор итальянских слов, но Фарада с Абдуловым спели ее так серьезно, что текст кажется со смыслом.

Я потребовал, чтобы в титрах указали, что романс сочинил Геннадий Гладков, мне сказали, что менять уже поздно, поэтому автором текстов в фильме значусь только я. Когда картина вышла на экраны телевизоров, меня все стали поздравлять с таким прекрасным итальянским романсом. И каждый раз приходилось от авторства отказываться. С сожалением, конечно, это ведь самый лучший номер в фильме. А вот в песнях из «Обыкновенного чуда» «Ах, сударыня» и «А бабочка крылышками бяк-бяк-бяк…» все по-честному. В них ни единого слова Гладкова, а в его музыке ни одной моей ноты (улыбается). У Марка Захарова я работал в пяти фильмах — в двух упомянутых, а также в «Двенадцати стульях», «Доме, который построил Свифт», «Убить дракона». И везде с Геной Гладковым.

О ПЕСНЯХ ДЛЯ «12 СТУЛЬЕВ»

— Марк Захаров предложил нам с Геной поработать в этом фильме, и я сразу понял: песни для Остапа Бендера должны быть в ритме танго, потому что великий комбинатор любил этот жанр больше всего. Первым было «Танго мечты» — о Рио-де-Жанейро. Мечты Остапа Бендера о любви тоже были изложены в ритме танго. А третье танго Гена Гладков писать воспротивился и написал фокстрот «Нет, я не плачу и не рыдаю…»

О ЗАГРАНИЧНЫХ ПОЕЗДКАХ

— До этого я ездил в Латвию, Эстонию и Литву, где было чистенько и уютно. В Дании же оказалось во много раз чище и уютней. Я был ошарашен культурой и свободным воздухом в этой стране. А вообще, не так уж много по миру поездил. Наберется с десяток стран, не более. Мне никогда в жизни не поспеть за Евтушенко, в списке которого их около двухсот (улыбается). Моя гитара востребована в США, Канаде, Израиле и Германии… Понравились Америка с ее Манхэттеном и Калифорнией, Канада — с Ванкувером и Торонто и, конечно, двойным Ниагарским водопадом, который низвергается прямо на границе Канады и Америки.

В Израиле я не только побывал, но и прописался, хотя главным образом живу в Москве, где семья, работа. В Иерусалиме у нас с женой есть небольшое жилье. Удивительный город, где поражает все. Говорят, что молиться нужно в Иерусалиме, так как небеса там ближе, чем где бы то ни было. Порой в этом городе происходят необъяснимые вещи. Как-то я оказался в храме святой Анны, где невероятная акустика. Зашел и увидел сидевших в дальнем углу трех человек. Они о чем-то негромко разговаривали. И вдруг их голоса стали слышны так, будто они беседовали рядом со мной. Когда мы остались с женой в храме одни, я запел «Ходят кони над рекою». Спел одну строчку и начал вторую, а первая… еще звучала, и я мог сам себе подпевать. Представляете? Такое вот чудо.

О КРЫЛАТЫХ ФРАЗАХ

— Мне очень нравится каламбур, который каждый раз, где бы я ни выступал, слышу от зрителей: «Как Ким ты был, так Ким остался». А впервые эти слова услышал от своих однокурсников в 1955 году, когда учился в московском пединституте. Мои друзья, обнявшись и «заикаясь», произнесли их, и мы весело смеялись…

(Ольга Сметанская, «Факты», 26.02.16)