Сергей Шнуров: «Идиотизм не поддается критике, потому что в нем нет логики»

О ПРОФЕССИОНАЛИЗМЕ «ЛЕНИНГРАДА»

- Я думаю, что в России мы лучшие.

О КОРПОРАТИВАХ

- Слушай, менеджеров нет, а клоунов вообще очень мало в стране. До [много] юмористов, а скоморохов нет вообще. Нет таких дурачков, в хорошем смысле этого слова. Поэтому как это может надоесть? Никак. Если мне надоест, то ни одного не останется тут скомороха - останутся юмористы, [блин], и депутаты. И какие-то невнятные хипстеры, которые очень хотят что-то сыграть, но не знают что. Никакого месседжа они не могут послать, они все время поют междометиями: о-у-а-у, никакого посыла. О чем это - непонятно. Понятно, что ребята очень стараются.

О СКОМОРОШЕСТВЕ

- Собственно говоря, понимание своего места в мире у меня произошло не так уж давно, когда у Сорокина начала появляться тема нового средневековья. Я понимаю, что все остальное, кроме площадного искусства, - это, сука, наносная [ерунда], особенно в России. Все это от ума. Погрустить о том, что все не так, ребята, - это уже общее место. А скоморошество - это метод, проверенный веками, та банальность, которая работает. Если тебе нужно разрубить дрова - возьми топор.

О ДЕПУТАТАХ

- Нет, я их не критикую, это невозможно. Идиотизм не поддается критике, потому что в нем нет логики. Если ты пытаешься логическим аппаратом взломать абсолютно алогичную [чушь], ты этого сделать не можешь. Критиковать - это глупо, это не тот путь.

СЛОЖНЕЕ ЛИ ЕМУ СТАЛО ИЗ-ЗА ЗАПРЕТИТЕЛЬНЫХ ЗАКОНОВ?

- Абсолютно нет. Что такое творчество? Это та искра, которая пробегает между ручкой и бумажкой. Это запретить невозможно, на это повлиять даже невозможно. Какая атмосфера в стране - [неважно], на этот процесс сил воздействовать нет. Вот это творчество. Все остальное - выступления, концерты, записи - это уже последствие того, что ты уже сделал. Творчество уже произошло. Помешать писать песни или придумывать музыку мне
атмосфера не может. Просто потому, что руки их туда не дотянутся.

НАДОЛГО ЛИ АБСУРД И ИДИОТИЗМ?

- Вообще, в принципе это надолго, этот период только начинается. Но опять же - сколько мы собрались с тобой жить? Я же уже пел, что не стоит загадывать, кто здесь кого переживет. Но я не думаю так: эта система нелогична, она крутится непонятно как, существует за счет магии. А как говорит нам история - наука магию побеждает. Эти же все законы непонятно о чем. Может быть, они создаются, для того чтобы людям типа меня расшатывать нервы. Чтобы я начинал метаться и говорить: [черт], [черт], [черт], какая [ерунда], что происходит. Может, ради того, чтобы народ оторопел и сказал: «Ни себе, они [с ума сошли]››. А может быть, это опять же алогичная какая-то вещь.

О СВОЕЙ ЖЕНСКОЙ ЛИРИКЕ

- Эти песни родились, оттого что другая женская лирика, на мой взгляд, не давала той проблематики, которая существует сейчас у телок. Телкам очень сложно, да. Они буквально живут в костюмах. Они себе [делают] силиконовые губы. Они буквально аватары уже. То, что происходит в их душе или в мозгу, никто не описывает. Все пишут те же самые песенки про любовь: ты ушел, [блин], а я не пришла. А ситуация изменилась - мы живем с аватарами.

ПОЧЕМУ СТОЛЬКО ПИШЕТ ПРО БРЕНДЫ?

- В общем, лубутены у нас тоже есть, да. Бесспорно, эта тема исчерпаема. Но вот сейчас такой период - нужно мне написать про бренды. Потому что это сейчас буквально главное.

О ЖЕНЩИНАХ В «ЛЕНИНГРАДЕ»

- Да не, у нас была же женщина вообще всегда в коллективе, которая пела на сцене. Света Колибаба, потом была Девятый Вал, потом Наташа Павлова, потом Коган. Целая вереница телок прошла через группу «Ленинград». Просто дело в том, что немногие ходили на ранние концерты и представляют себе, что такое был «Ленинград» в 2004 году. А телка была всегда. Потом, когда я в 2010-м заново группу собирал, я понимал, что либо мы станем как Eagles и будем бесконечно играть "www", либо нужно что-то кардинально новое, причем в рамках того же самого.

О ПЕСЕННЫХ ТРАДИЦИЯХ

- Мы же, собственно говоря, находимся в традиции. Другой традиции у нас нет. Мы не делаем вид, что мы, [блин], родились в Англии, мы не делаем вид, что мы американцы, мы не представляем себя французами. У нас такая традиция. У нас свой Элвис Пресли - это Аркадий Северный, и никуда ты от этого не денешься. Вернее, даже скорее Чак Берри. Все остальное - наивность и глупость. Кажется, что чем будет иностраннее, тем будет лучше. Неправда. Другой культуры популярной песни у нас нет. Русский рок - это вообще была тупиковая ветвь развития.

ПОЧЕМУ ИГРАЮТ НА «НАШЕСТВИИ»?

- А что нам было делать? У нас, к сожалению, небогатый выбор фестивалей. Где бы мы еще могли показать себя во всей красе?

ЧТО БУДЕТ ДЕЛАТЬ ПОСЛЕ ЗАПРЕТА МАТА?

- Ну песня-то («Все по пенису и до фаллоса». – Прим. ред.) как раз про невозможность этого пути. Это не звучит, это не работает. Это смешно. Таких песен написать десять нельзя. Она одна, и она про это. Про то, что это невозможно. Вот я художник, у меня была палитра, была там красная краска. Потом мне сказали: красная краска плохая, не пользуйся ею. Давай [делай] те же самые картины, закат, только без красной краски. Но я же не думаю, что красная краска плохая. Я пользуюсь всей палитрой. И собираюсь писать точно так же песни.

О НОВОМ АЛЬБОМЕ

- Я думаю, что осенью мы должны выпустить альбом. Альбом - это такое высказывание. Что-то большее, чем мифическая необходимость выпустить альбом, должно тобою двинуть. А ютьюб... Ну да, много выложили. Для того чтобы народ, приходящий на концерт, знал слова песен.

(Павел Гриншпун, «Афиша», 25.07.14)