Вуди Аллен: «Если бы я встретил Джесси Айзенберга раньше, мог бы избавить зрителей от своей ужасной игры»

О ДЖЕССИ АЙЗЕНБЕРГЕ

— Джесси Айзенберг — душа картины. Но мы не похожи, хотя оба выросли в еврейских семьях, в Нью-Йорке. Но это еще не делает нас похожими друг на друга. Я никогда не ездил в Голливуд в поисках работы. У меня там никогда не было родственников. Мне не назначали свиданий голливудские красавицы, увы! Хотя маловероятно, чтобы какая-нибудь из них мной заинтересовалась. Я вам скажу другое. Джесси не похож на меня, он гораздо лучше меня! Мне очень повезло, что я его вообще встретил. Лишь об одном жалею, что не встретил его раньше. Потому что когда я смотрю на его игру, на его актерское мастерство, то понимаю, что он талантливый актер, а я всю жизнь был комиком. Вы знаете, что выходит дешевле, когда многие вещи делаешь сам. Но если я встретил бы Джесси раньше, мог бы избавить зрителей от своей ужасной игры. Джесси справился бы с моими ролями гораздо лучше.

О НЬЮ-ЙОРКЕ И ЛОС-АНДЖЕЛЕСЕ

— Но это не потому, что я ненавижу Лос-Анджелес... Нет. Просто не могу представить себя живущим там. Все время за рулем. Под солнцем. Мне больше нравится выходить на улицу и слушать шум города, сразу оказываться в центре событий. И еще я не люблю солнце. Предпочитаю прохладный климат, небо, затянутое тучами. Мне кажется, что дождливая погода гораздо глубже отвечает настроениям человека, чем палящее солнце. Оно, на мой взгляд, больше подходит людям поверхностным. Люблю Нью-Йорк во время дождя. Дождь объединяет людей, приближает их друг к другу, создает более интимную атмосферу. А чтобы быть близким к Голливуду, жить там не обязательно. Бульварная пресса работает везде, сплетни распространяются быстро.

Почему опять Нью-Йорк?.. Потому что он мне знаком. Потому что родители моего героя чем-то напоминают моих. Они, правда, выглядели более привлекательно. Но примерно такими они и были. Они также постоянно спорили, критиковали и подсмеивались друг над другом, ругались на идише. Но они также верили в своих детей, были верны своим принципам.

О 80-ЛЕТИИ

— ...Представляете, мне 80 и я еще жив! Даже не понимаю, как смог прожить такую долгую жизнь! Никаких особых стараний я к этому не прикладывал. Ем, сплю и тренируюсь, в общем, как все нормальные люди. Наверное, долголетие у меня заложено в ДНК. Мои родители прожили довольно долго. Мать дожила почти до 100 лет, а отец еще дольше. Единственное, что я знаю точно, что однажды меня не станет, желательно, если откажет сердце. Но пока оно не отказало и пока я не сижу в инвалидной коляске, я буду снимать свои фильмы. Конечно, при условии, что будут находиться сумасшедшие люди, которые их будут спонсировать. Даже несмотря на то что мне не нравятся мои собственные фильмы. Мне всегда кажется, что я мог бы снять лучше. Но так я тоже буду думать, пока не умру.

О КОНКУРСАХ

— Я не верю в конкурсы. Конкурс с кем? О чем? Я не понимаю, что такое "лучший фильм". Например, что для вас лучше — Ван Гог или Матисс? Один вам скажет — Ван Гог, другой — Матисс. В этом все дело. Все зависит от личных предпочтений, от вкуса. Точно так же работает международное жюри на фестивале. Каждый из его членов субъективно смотрит картины и в их оценке исходит из личных предпочтений. Поэтому я не участвую в конкурсах. Мне важно снимать фильмы. Вообще, я живу своей обособленной жизнью, можете считать ее мыльным пузырем, но так мне нравится жить. Я снимаю по одному фильму в год, с тех пор как начал снимать картины. Кроме этого играю на кларнете, смотрю баскетбол и бейсбол, встречаюсь с друзьями, занимаюсь со своими детьми. И нет в моей жизни никаких драм. Газеты, кстати, я тоже не читаю. И телевизор включаю только для спортивных новостей.

(Татьяна Розенштайн, «Коммерсантъ», 23.05.16)