Елизавета Боярская: «Артист, уверенный в своей творческой безупречности, - плохой артист»

О СВОЕМ ХАРАКТЕРЕ

- Я очень спокойная, совсем не вспыльчивая. В сложной ситуации ищу компромисс, чтобы ни с кем не портить отношений. Нужно уметь прислушиваться к чужому мнению: у любого может быть другая точка зрения, которую нужно уважать. Так что дипломатия — важное качество моего характера.

О РАБОТЕ В СЕРИАЛЕ «ОПТИМИСТЫ»

- Начали работу мы осенью 2019 года, а сами съемки заняли около трех месяцев. Основная часть — в Москве, потом поехали в Болгарию, в Софию, на большую киностудию, где точно воссоздали несколько кварталов Нью-Йорка. Там мы и снимали все американские сцены. Причем так поступают и американцы: в Нью-Йорке снимать очень дорого, непросто получить разрешение.

ОБ АКЦЕНТЕ СВОЕЙ ГЕРОИНИ В «ОПТИМИСТАХ»

— Ну, английский я знаю очень хорошо. Да и моей Алекс не нужно было идеальное произношение, в сериале в основном она говорит на русском. Так что стояла задача правдоподобно показать американский акцент, поскольку в обывательском представлении его изображают карикатурно: смешно выговаривают "р", вставляют не к месту английские слова. Я старалась прислушиваться к своему партнеру Одину Байрону, который играл моего мужа. Он американец, давно живет в России, и уловить его акцент практически невозможно: если и проскальзывает, то скорее в интонациях. Я взяла это на заметку.

О РАБОТЕ С СЕРГЕЕМ БЕЗРУКОВЫМ

— Мы часто встречались и на сцене, и на экране, так что очень хорошо знаем, как друг у друга устроены актерские механизмы. Поэтому быть партнерами нам легко. "Сирано де Бержерак" — наш первый и единственный совместный спектакль, который мы пять лет довольно успешно играли: в России, Европе и Америке.

Сергей Витальевич всегда на 100 процентов включен, точен, страстен в работе. Кроме того, невероятно азартен, ему всегда интересно! Он очень требовательный и к себе, и к другим, но при этом с ним легко. В эпизодах, где драматургически акцент не на его персонаже, он всегда помогает партнеру. Наверное, мы еще и по энергетике подходим друг другу: настолько, что порой некоторые сцены складываются с первых дублей.

О НЕУВЕРЕННОСТИ В СЕБЕ

— Артист, уверенный в своей творческой безупречности, — плохой артист. Актер должен сомневаться. Потому что такие метания дают возможность роста. Прекрасно, если трепет и волнение есть каждый раз перед выходом на сцену или в кадр: только так и получаются интересные, живые вещи. "Бронзоветь" в профессии, особенно когда она творческая, нельзя.

О ВЫБОРЕ В ПОЛЬЗУ ТЕАТРА

— Это мой осознанный выбор в пользу театра, который мне ближе и понятнее, чем кино. На сцене я четко осознаю свою зону ответственности. Каждый раз начинаешь историю с чистого листа, но за спиной багаж репетиций и режиссерский разбор. А на съемочной площадке я иногда теряюсь, хотя вроде бы снимаюсь уже давно. Во-первых, некоторые кинорежиссеры не могут четко объяснить внутреннюю задачу, а мне важно понимать, что от меня требуется. Конечно, я могу сочинить героиню сама, особенно когда история классная. Но контакт с режиссером все равно должен быть.

Во-вторых, кино — коллективное искусство, где успех зависит далеко не только от артиста. Ты можешь плохо сыграть сцену, но смонтируют так, что получится прекрасный эпизод — просто у режиссера в голове уже своя картинка. Или, наоборот, выдаешь в кадре невероятные эмоции, а потом видишь, что на экране они не работают. В театре же актер ответственен за свою роль от начала и до конца, и то, как пройдет спектакль, зависит от включенности, самоотдачи артиста.

О СРАВНЕНИИ РАБОТЫ В ТЕАТРЕ И В КИНО

— Да, я думаю, он о том, что в кино ты имеешь право на ошибку, а в театре — нет. Считается, что в кино проще сниматься: есть возможность сделать еще один дубль, вырезать неудачную сцену, переозвучить артиста... Последнее время многие снимают непрофессиональных артистов и выглядит это убедительно. Но лично я в кино чувствую себя уверенно лишь в долгих проектах: тогда я успеваю стать одним целым с героиней, все-все про нее знаю и понимаю.

О ПРИОРИТЕТАХ В ПЕРИОД КАРАНТИНА

— Просто у меня очень четко и правильно, хотя и вынужденно, расставились жизненные приоритеты. И как бы я ни любила свою профессию, ни была ей фанатично предана, семья мне намного важнее. Я прочувствовала, какое невероятное наслаждение проводить много времени с сыновьями, мужем, самой собой. Просто давать себе право на отдых, на восстановление. Я и до карантина уже так жадно, как в начале карьеры, не хваталась за работу, но в прошлом году окончательно убедилась в том, что нужно быть очень избирательной.

(РИА «Новости», 15.02.21)